Адельгейда заснула быстро, но ей снова приснился страшный сон.
Она опять видела тот кровавый вечер, когда сражение во дворе манора
продолжалось. Она видела, как под натиском сарацин пал усталый
мессир Ульрих. И как ранили копьем отца, поразив его в правый бок
между доспешных пластин. В тот самый миг он закричал своему
младшему брату Эдварду, чтобы они уходили через подземный ход. И
дядя, оставив прикрывать спину отцу всех своих арбалетчиков, сам
поволок Адельгейду куда-то вниз по лестнице. В подвале они зажгли
факелы, а дорогу показывали хозяйка манора и ее дочь. Они тоже
бежали из осажденного дома, на этот раз навсегда.
Довольно долго они двигались в темноте. Но, к несчастью,
подземный ход вывел их прямо к дороге, по которой в это время
проезжали сарацинские всадники. Их сразу заметили и быстро
окружили. Дядя Эдвард ничего уже не мог сделать, успев выстрелить
из арбалета только пару раз перед тем, как всадники налетели на
него с разных сторон и зарубили кривыми саблями.
Следом они убили пожилую хозяйку манора, а ее дочку и Адельгейду
схватили, отобрали все вещи, связали руки и ноги, положили поперек
седел и повезли куда-то. Это была самая ужасная скачка в ее жизни.
Голова Адельгейды свешивалась с левой стороны лошади, а ноги
болтались с правой. Волосы волочились по дорожной пыли, едва ли не
задевая за саму дорогу, а в лицо летела грязь из-под копыт. И она
ничего не могла с этим поделать.
Адельгейда не знала, сколько прошло времени, но, когда
сарацинские всадники привезли их к месту, где расположился караван
бедуинов с верблюдами, она чувствовала себя едва живой. Пленниц
побросали прямо на землю перед хозяином каравана, к которому
обращались по имени Абу-Бадер. Это был толстый и усатый загорелый
человек с маленькой редкой бороденкой. Лежа на земле, Адельгейда
наблюдала, как он о чем-то спорил с воинами, которые привезли их, а
потом вытащил из кошелька серебряные монеты и начал отсчитывать
их.
Потом сарацинские воины, получив за пойманных христианок деньги,
ускакали, а Адельгейда и дочка хозяйки манора Беатрис остались
связанными среди верблюдов, вони и бедуинов в наступивших сумерках.
Но, они не одни находились в таком положении. Пленных, которых вели
в рабство, было очень много. Целая толпа. Среди них находились и
девочки ее возраста, и девушки постарше, и молодые женщины, вроде
Беатрис, там Адельгейда видела даже совсем маленьких детей, как
девочек, так и мальчиков. Хозяин каравана приказал развязать
Адельгейду, а потом дал ей напиться из бурдюка и даже угостил
сочной грушей. Он долго рассматривал герб, вышитый на ее платье,
при свете факела, а потом приказал своим людям, чтобы ей дали место
в одной из повозок. И вскоре караван тронулся, несмотря на
наступающую ночь.