Однако то, что Тухачевский и его единомышленники делали для армии и Родины, для Сталина большой цены не имело. Он был совершенно убежден, что на международном фронте ему хватит ума и хитрости, чтобы методом «столкновения соперничающих лбов» сразу убить двух зайцев: и внешнюю опасность от страны отвести, и «лагерь социализма» расширить. А вот то, что кто-то столь уверенно и амбициозно распоряжался у него под носом, да еще в таком силовом «хозяйстве», как армия, Сталина неимоверно напрягало. По его разумению, это нарушало единство внутренних рядов, расшатывало ту монолитность, без которой (он был абсолютно уверен) ничего путного в России не построить. Ведь ради этой монолитности, став в 1924 г . генсеком и постепенно превращаясь в Вождя, Сталин терпеливо, изо всех сил и не стесняясь в средствах подминал под себя партию, жестко ставил под личный контроль госаппарат. Теперь, когда не за горами «наша Варшава и наш Берлин», подошло время заняться и «человеком с ружьем» – надежно, так сказать, поставить его по стойке смирно под портретом «Великого Сталина». Для пользующихся огромным авторитетом в стране и армии «реформаторов» это был не достойный сознательного бойца революции культ. Для самого Генсека – стальной стержень всей властной конструкции. Не зря же он так зорко следил, чтобы у «Великого Сталина» все его ипостаси были одинаково великими: Великий Вождь, Великий Отец и Учитель, Великий Полководец…
Над закреплением своего полководческого образа Сталин немало потрудился, легендируя и продвигая на высшие военные посты слепо преклонявшихся перед ним выходцев из Первой Конной армии, с которой был связан его личный, не такой уж и богатый военный опыт. Что с того, что выдвинутый им еще в 1925 г . на пост наркома обороны бывший «первоконный» политработник К. Ворошилов так и застрял в своих военных познаниях на уровне «красноармейской тачанки»? Хватило же ему сообразительности еще в 1919 г . преподнести Сталину шашку с надписью «Великому полководцу Гражданской войны». Теперь этот образ должна носить в своем сердце вся страна. А тут какие-то своевольные, независимо мыслящие военачальники! Да еще к тому же хорошо знающие о действительных его, Сталина, «военных подвигах». Вождю уже не раз докладывали, что в их среде «военачальника с такой фамилией не знают» и здравицы в честь «великого полководца Сталина» встречают с неприкрытой иронией.