– Нет, я с другой заставы, – сурово отозвался пограничник, но
затем, помолчав немного, заговорил с ревнивыми нотками в голосе: –
Мы тоже немчуре показали небо с овчинку. Не хуже кижеватовских. Нас
перед самым нападением дополнительно усилили тремя огневыми точками
из башен от «Т-33».
– Как это?
– Да просто. Привезли три башни с куском верхнего бронелиста.
Так что нам осталось только котлован вырыть и вбить несколько
опорных брёвен, к которым присобачить тот самый кусок верхнего
бронелиста – и огневая точка готова. А траншеи и блиндажи опорного
пункта у нас ещё по весне были полностью отрыты и укреплены кольями
и досками. И заняли мы их ещё ночью. Заставу-то в два часа «в
ружьё» подняли, когда перебеж… кхм, заранее, короче, – пограничник
замолчал и некоторое время сердито смотрел в сторону, как видно,
досадуя на себя за оговорку. Но затем всё-таки продолжил:
– Немцы сначала артиллерийско-миномётный налёт по казарме
произвели. А потом через Буг на лодках попёрли. Ну а мы дождались,
когда они к берегу подойдут, да как жахнули со всех стволов. Одних
пулемётов по ним работало девятнадцать штук. Ну если с башенными
считать. Из них три крупнокалиберных. Весь берег был фрицевскими
телами усыпан…
– А потом?
Пограничник помрачнел.
– А потом они начали артиллерией и миномётами уже по нам садить.
Первый-то налёт, который по заставе, мы без потерь пережили, потому
что к тому моменту там уже никого из наших не было. А вот когда они
уже по опорному пункту бить начали, у нас первые потери появились.
Трое убитых и одиннадцать раненых. И один капонир с башней от
«Т-33» разбило… Но вторую атаку мы снова отбили.
– А потом?
– Потом опять артналёт и ещё самолёты. Вот в тот раз уже немцы
боеприпасов не жалели. Самый сильный налёт был. Мы тогда половину
личного состава потеряли. Но третью атаку снова отбить удалось. В
основном потому, что за первые две попытки мы им много лодок
подырявили… А после нам приказ на отход пришёл. У нас в тылу пехота
за это время успела заранее подготовленные позиции занять, которые
они с весны оборудовали, и ещё дополнительно окопаться, –
пограничник вздохнул. – Но хрен бы немчура нас выпустила, если бы
на ту сторону не начали такие «чемоданы» падать, от разрыва которых
воронки метров по двадцать в диаметре и больше человеческого роста
глубиной образовывались. Вот тогда и удалось тихонечко отойти… Но,
говорят, немцы в этот день больше на наш берег не лезли. Наоборот,
ещё и от Буга в глубь своей территории отошли. Так
перепугались…