Однако мистер Дайсон не остановился.
Он сумел сплотить вокруг себя видных промышленников со всего света
и создать некий тайный клуб. Его деятельность не прекращалась ни на
мгновение, несмотря на начавшуюся мировую мясорубку. Не стало
помехой и то, что члены клуба являлись представителями
противоборствующих сторон.
Кто-то сказал бы, что они-то и есть
те самые серые кардиналы, развязавшие настоящую бойню. И был бы
неправ. Они, конечно, имели вес и авторитет в правительственных
кругах своих стран. Но не настолько, чтобы диктовать им собственную
волю. Более того, будучи членами одного клуба и состоя вроде как в
добрых отношениях между собой, они не обменивались технологиями. Их
продукция вела самую настоящую конкурентную борьбу на полях
сражения.
И да — они хорошо погрели руки на
людской крови и страданиях. Как говорится, кому война, а кому и
мать родная. Членство же в клубе являлось некоей гарантией, на
случай если ты окажешься в стане проигравшей стороны. Во многом
именно благодаря членству в клубе крупные промышленные предприятия
Германии, Италии и переставшей существовать Австро-Венгрии
практически не понесли ущерба. Нет, понятно, что потери были. Но
относительно того, что могло быть, члены клуба, можно сказать,
отделались легким испугом.
— Итак, Эдвард, ты можешь доложить о
ситуации в России? — наконец устроившись за столом, спросил
старик.
— В общем и целом, несмотря на
нападки газетчиков, ситуация в Российской империи находится под
контролем. Разумеется, за исключением этого купца Пастухова и его
инженера Кессениха.
— Хочешь надеть мне розовые очки? —
вздернул бровь мистер Дайсон.
— Ни в коей мере. В настоящий момент
им, конечно, удалось построить завод, где они намереваются наладить
производство бензиновых и соляровых двигателей, но по большому
счету это не имеет значения. Без особой агрессии и нападок нанятым
нами газетчикам удается выливать достаточно грязи на двигатели
Кессениха, чтобы у тех не было сбыта. Пастухов изрядно вложился в
строительство завода и подготовку кадров. Так что даже подпитка в
виде золотого прииска вскоре ему уже не поможет. Игнатьев,
разумеется, предоставил своей дочери приданое, но сам уверенности в
задумке зятя не испытывает и устанавливать новый двигатель на свои
автомобили не спешит. Да ему и не позволит это сделать военное
министерство, его основной заказчик.