Он сидит на
диване и смотрит видео на телефоне. Он сегодня в белой клетчатой рубашке и
джинсах. Нам разрешили прийти сегодня без формы. Наконец-то меня не будет
душить дурацкий галстук.
Крис говорил, что
я похожа в нем на министра, а я в ответ твердила, что он похож на разгильдяя,
потому что он никогда не завязывал его на узел.
— Держи, — Крис
протягивает мне наушник и ждет, пока я надену его, чтобы включить новое видео.
Мы смотрим на миленьких котят. Я хотела на день рождения малыша, но у Патрика
нашли аллергию на шерсть, когда мы пошли в зоопарк.
— Это что?
— Это мой будущий
котенок. А у тебя такого не будет.
Он смеется прямо
в лицо, и я чувствую, как слезы подступают к глазам, но я держусь. Папа учил
меня быть сильной и не показывать слабость даже лучшему другу.
— Эмс, только не
реви. Я не хотел тебя расстроить.
— А что ты хотел?
Опять издеваешься надо мной?
— Нет, что ты, — Крис
примирительно поднимает руки. — Я подумал, раз тебе нельзя, то я попрошу
котенка у папы, а ты будешь с нами играть.
— Правда?
Внутри меня
проснулась надежда на то, что я поиграюсь с маленьким пушистым комочком.
— Но назову его я,
— заявляю по-хозяйски.
— Хорошо, — ухмыляется
он.
Я кладу голову ему
на плечо и молча смотрю видео и признаю, что ненавижу его чуть меньше.
— Рано…
— Рано, — уверенный хрип возвращает меня в реальность, где мой оргазм постепенно уходит на задний план.
Не понимаю, что происходит, почему мы остановились, и почему передо мной лишь тьма вместо счастливого лица белокурого мальчика на экране телефона.
Полностью возвращаюсь в реальность, когда меня поднимают на ноги и прижимают к прохладной поверхности. Наверное, это стена, но я не уверена. Спину неприятно холодит, в то время как острые соски касаются горячей мужской кожи.
— Порадуй меня ещё немного, — то ли просит, то ли приказывает хриплый голос. Он резко поднимает мои руки наверх и за что-то цепляет. Что-то мягкое, но сковывающее движения. Наручники?
Крепкие ладони соскальзывают с моих рук, обводят плечи, ключицы, немного задерживаются на горле. Он не пытается перекрыть кислород, не давит, не останавливает сердцебиение. Я сама задыхаюсь от ощущений неизвестности. От грани, за которую меня пытаются провести и показать иной мир. Тот, о котором забыла.
— Какая же ты красивая. Всегда любил твою грудь, — его пальцы дерзко сжимают мои вершинки, тянут на себя. — Нравится?