— Ты будешь самой красивой невестой на свете.
— Мам, не преувеличивай. Я обычная, — отмахиваюсь от
комплиментов.
— Кто тебе сказал эту глупость?
Позади раздается серьезный папин голос. Когда он успел
бесшумно зайти в комнату невесты и закрыть за собой дверь? Но только с его
появлением волнение давит чуть меньше.
— Не бери в голову, она просто волнуется, — тут же
подхватывает мама, оборачиваясь к отцу в чёрном смокинге.
— Ой, чего ей волноваться? Это свадьба, а не казнь! —
веселится Патрик, но тут же становится серьезным, когда папа метает в него
строгий взгляд.
Я бы так не сказала. Если бы мои мысли мог прочитать
каждый встречный, то моя семья узнала бы, как мне страшно выходить к гостям на
украшенной террасе. Как страшно смотреть в любящие глаза своего жениха и не
чувствовать того же в ответ.
В книгах я читала, что при виде любимого у героини
порхают бабочки в животе, от прикосновении его ладоней бросает в жар, а когда
их губы сливаются в поцелуе, то… В общем, бред. Не верьте романтичной ерунде,
верьте фактам. А они таковы, что никаких бабочек не существует.
— Не ерничай! — отвечает мама. — Пойдем, нас ждут
гости.
Мама с Патриком покидают комнату на первом этаже.
Напоследок она оборачивается, подмигивает мне и произносит одними губами:
Все будет хорошо…
Мой взгляд падает на папу. Он у меня большой, сильный,
высокий. Не зря нас сравнивают внешне: те же темные волосы, темные глаза.
Только у меня нет бороды с едва заметными седыми волосами и опасного взгляда,
под которым собеседник становится покорным. Нет, я не умею как папа. Хотя,
признаться честно, новая «я» не уверена, что мы совсем разные. Не будь его в
моей жизни, я бы чувствовала себя более потерянной, разбитой и чужой. Он
первый, кого в новой жизни я искренне назвала папой…
— Не волнуйся, — папа обнимает меня сзади и глядит в
зеркало на наши отражения. — Ты вступаешь на новый этап в жизни. Кристофер
будет хорошим мужем.
— А я? Я стану хорошей женой?
— Менди, прошел год с той аварии. Крис все время был
рядом, помогал физически восстановиться. Вы вместе с пеленок, вы любили друг
друга всю жизнь.
— Но я совсем его не помню. До сих пор.
— Ты и меня не помнишь, и маму с Патриком.
— Но вы моя…
Запинаюсь на слове «семья», но папа улыбается в
отражении. Он наверняка понимает, что я хотела сказать. Папа прав, я не помню
никого из своих родственников, однако чутье подсказывает, что мы одной крови. Я
не помню свои первые воспоминания с родителями, не помню, когда родился Патрик,
хотя мне было лет пять-шесть по словам папы. Не помню школьные годы, первый
курс Лондонского университета. Не помню наше с Крисом детство, юность,
влюбленность.