Олег Владленович наш соотечественник, но как объясняет Дамир Александрович, он давно переехал в город и не разговаривает на русском. Как и его жена Ольга. Мы проводим переговоры и толком ни к чему не приходим.
Олег Владленович обещает подумать, а мой шеф только кивает и недовольно поджимает губы. Я рассчитываю, что после разговора, мы все разъедемся, но наш предполагаемый инвестор просит скрасить их вечер и посидеть еще немного, поговорить “по душам”.
Спустя, наверное, час Ольга говорит, что идет припудрить носик. Мужчины выходят на перекур, и я решаю сходить в дамскую комнату. Около двери останавливаюсь, еще не понимая, что так привлекло мое внимание. Ольга разговаривает по телефону, а я прислушиваюсь и…
… понимаю, что она говорит на русском. И говорит так, как будто только вчера жила в России.
Я даже забываю, что хотела сделать и иду обратно. Вижу, как возвращаются мужчины, Олег хлопает Дамира по плечу, что-то ему говорит и улыбается, а я по губам читаю:
— Я все понял.
Стоп! Олег не может знать русский — это раз, а два… его жена прекрасно на нем разговаривает и Дамир Александрович, по всей видимости, в курсе.
Когда они садятся за стол, я надеюсь, что разговор пройдет на русском, но какой там. Олег продолжает говорить на французском, а я перевожу и думаю о том, как разобью красивую гостиничную вазу о голову своего шефа, потому что вот этот фарс явно устроен просто так.
Осталось только выяснить — зачем?
После встречи Дамир Александрович тянет меня на прогулку, говоря, что ночной Брюссель — это нечто. Я охотно ему верю, но на прогулку нет ни сил, ни желания. Я отказываюсь и прошу вызвать мне такси, говоря, что он вправе погулять один.
Мы садимся в такси вместе, приезжаем в отель, по очереди принимаем душ, и у меня на языке вертится только один вопрос:
— Для кого цирк, Дамир Александрович?
Я смотрю, как он поворачивается. На нем обтягивающая футболка цвета созревшего персика и спортивные штаны, спущенные на бедра. Широкая грудь, размеренные плавные движения его рук вводят меня в ступор, а когда он делает несколько шагов к кровати, инстинктивно отодвигаюсь дальше, упираясь в спинку.
Шеф улыбается только уголками, и я замечаю, как блеснули его глаза.
— Какой цирк, Екатерина? — спрашивает он, а я… я просто молчу, потому что в какой-то момент настает апогей моего им восхищения, и я просто рассматриваю его фигуру, ловя каждое движение крепкого тела и задерживаясь на губах.