Дожидаться, пока все потухнет, я не стал. Процесс обещал быть
долгим, а мое самочувствие оставляло желать лучшего. По пути домой
вновь случились приступы кашля, а также появились признаки
надвигающейся болезни. Головокружение, озноб и навалившаяся
слабость лишь усиливались, и даже приятый душ и горячий напиток не
смогли взбодрить меня.
Забравшись на кровать и укрывшись одеялом, я все равно никак не
мог согреться. Встав, пошатываясь, сходил за дополнительными
одеялами, по пути прихватив пару бутылок с водой. Эти усилия
окончательно меня доконали, и на постель я упал уже в
полуобморочном состоянии.
Пробуждение облегчения не принесло. В горле пересохло, и с
трудом скинув одеяла, что из почти невесомых превратились в
железобетонные, дотянулся до воды. Но даже осушив почти литровую
емкость, не ощутил облегчения. Поэтому повернувшись на бок
попробовал вновь уснуть.
Следующие дни слились в один непрекращающийся кошмар. Меня
по-прежнему лихорадило, и вставал я только для того, чтобы попить и
сходить в уборную. Попытка поесть окончилась тем, что мне пришлось
наблюдать непереваренные остатки пищи на полу кухни.
Рука же, которую мне поцарапали местные крысы, со временем
опухла и почти перестала слушаться. В купе с ногой это превратило
меня в малоподвижного инвалида.
Да еще это постоянное повизгивание и царапанье, что становилось
все громче за тонкими стенами модуля действовало на и так
расшатанные нервы. Мне стало сниться, как толпа «крыс» прогрызает
ходы в мой дом и, пока я нахожусь в забытье, начинают есть меня
живьем. Сон казался очень реальным, да еще и боль во всем теле
заставила меня проснуться, и я, с трудом собрав оставшуюся еду и
воду, перенес это все с кухни в свою комнату. Больше для
собственного успокоения, чем для реальной пользы, подпер дверь
тумбочкой и, наплевав на все предосторожности, вколол все
лекарства, хоть как-то способные облегчить страдания.
Волна холода пронзила меня от кончиков волос до самых пят.
Казалось, что я лег в бассейн со льдом и теперь медленно погружаюсь
на дно. Внезапно мое сердце пропустило удар, за тем еще один и еще.
Холод отступал, освобождая место для пламени, что начало
разгораться где-то в центре живота.
Вместе с пламенем пришла очередная порция боли, что накрыла меня
полностью и уходить уже никуда не собиралась. Я было попробовал
кричать, но легкие отказывались выталкивать воздух наружу, и мне
даже ни одного звука издать не удалось. Да и кто бы меня тут
услышал, кроме мелких тварей, бродящих снаружи?