Въезд во двор был загорожен красным «Москвичом», поэтому я сдала немного назад, объехала дом вдоль трамвайной линии, заметила около четвертого подъезда удобное место для парковки и вышла из машины. В глубине соседнего двора, около деревянных сараев промелькнули две странные личности. В одном из них, несмотря на не свойственную ему шаткую походку, я безошибочно узнала Венчика Аякса, а второй, судя по жалкому внешнему виду, был его «коллегой».
Вообще-то бомжи редко находят общий язык друг с другом, потому что видят в каждом себе подобном конкурента. Они могут драться насмерть не только из-за «прихватизации» ценностей из чужих мусорных баков, но и из-за того, что один нечаянно забрел на территорию, которую другой считает своей. Но Вениамин умел находить подход к людям – кого-то мог заинтересовать беседой, а с кем-то расплачивался за информацию полученной от меня «серебряной звездой». В общем, я была за него спокойна и уверена в том, что они отправились за сараи не мериться силой, а обмениваться информацией.
На скамейке около первого подъезда сидели какие-то бабули, одной из них была уже известная мне Анна Александровна Лунько из двадцать третьей квартиры. Она расплылась в уважительной улыбке и первой заговорила со мной:
– Как хорошо, что ты снова пришла сюда. Скажу на прямоту – мы даже ждем тебя.
– Меня? Честно говоря, я сама не знала, что сегодня вернусь сюда.
– А мы так рассудили – днем почти все на дачах, а к вечеру съезжаются, вот ты и придешь с жильцами поговорить. Завтра-то на работе большинство будет.
– Логично. Вот давайте с вами первыми я и поговорю, – бабули подвинулись, и для меня освободился краешек скамейки, на который я тут же присела. – Насколько я понимаю, у вас есть какие-то свежие соображения?
– Есть, и не только соображения, но и конкретные подозрения, – заговорщицким тоном проговорила Анна Александровна. – Дочка, тебя Таней зовут, так?
– Да.
– Меня Анной Александровной. Это – Мария Петровна из шестнадцатой квартиры, а это – Мария Константиновна из второго подъезда, – «активистки» поочередно кивнули мне головами. – Вот Константиновна как раз и хочет тебе кое-что сказать.
– Да, я внимательно слушаю.
– В тот день я белье на балконе вешала. У меня радикулит, поэтому медленно все делаю – наклонюсь к тазику, повешу вещичку, передохну, на улицу посмотрю. Вот он мой балкон, на втором этаже, – собеседница кивнула головой на него, – оттуда все как на ладони. А в среду я ждала внучку из музыкальной школы, а она не идет и не идет. Я даже волноваться стала, а Светка, оказывается, зашла по дороге к подружке. Так вот, перед тем, как на балкон выйти, я на часы посмотрела. Была половина третьего, это точно. И пробыла я на балконе больше часа. Всех видела там внизу. В три часа Наташа вышла с коляской, я у нее спросила, как дела, потом к Аркадию Родионовичу Вероника Матвеевна пришла из соцзащиты. Такая хорошая женщина, трудолюбивая…