– Но прошло свыше пяти тысяч лет… – голос Малеха
сейчас звучал испуганно, словно друг просил Этирея его
успокоить.
– Без вмешательства дезактивация, по предварительной
информации, может занять не менее десяти тысяч лет, и, сам
понимаешь, д'окр не настолько хорошо изучили, чтобы говорить о
точных данных.
Этирей снова услышал кашель Малеха и
продолжил:
– Мы ничего не сможем забрать отсюда. Излучение убьет
нас самих, уничтожит наш корабль, а главное – мы погубим миллионы
живых, если даже найдем способ забрать это богатство и продать.
Медленно уничтожим живые планеты, выпустив на рынок зараженный
сартор. Дезактивацию могут провести только очень крупные или
работающие на государство компании. Потребуется много времени, сил
и средств, но нет гарантии, что сартор станет вновь чистым и
безопасным. Думаю, такой проблемой еще никто не озадачивался,
особенно с сартором. Слишком дорогостоящее удовольствие даже для
военных. – Этирей глубоко вдохнул и закончил: – А еще, сам
понимаешь, эти залежи могут стать мощнейшим оружием в руках любого,
кто найдет способ обойти местное излучение…
Показавшееся бесконечно долгим молчание и хриплое
дыхание Малеха в динамиках… В камере на экране показались очертания
буровой установки, и чивас ускорил ход, судя по тому, как запрыгало
изображение.
Спустя минуту задумчивого молчания обоих заговорил
Малех:
– Прости, Этирей, но я должен признаться. Вчера,
когда мы обнаружили затемнение, похожее на саркофаг, я послал
сообщение своему доверенному лицу в «Анконе». Просто не утерпел и
поторопился хоть как-то успокоить моих кредиторов. Глупо, я
понимаю: похоже, мне на роду написано совершать одну глупость за
другой. Даже помру от собственной глупости, видимо. Но сейчас
менять что-либо поздно…
Малех неожиданно закричал, камера уткнулась в землю и
показала, что мужчина уперся руками, затянутыми в материал
скафандра, в пыль. Этирей взволнованно вскрикнул:
– Что случилось?
В ответ донеслось чужое тяжелое прерывистое дыхание,
а затем сиплый шепот Малеха:
– Судорогой ноги свело… Все мышцы скрутило… Похоже,
во мне слишком много металла, дружище, и он
взбунтовался.
Этирей странно умоляющим голосом выдохнул, обращаясь
к другу:
– Малех, я тебя очень прошу, соберись и дуй к буру. Я
сейчас за тобой на каре…
– Нет, дружище! – резко и довольно жестко прервал
чивас. – В эту передрягу я сам засунул голову, ты меня
предупреждал… Да и сам понимаешь, что я облучен.