Сзади раздался шорох, я оглянулась и тут же оказалась под темной, путающейся в собственном халате тушей. Это явно был тот часовой, что дежурил на крыше.
«Зар-раза! Тяжеленный какой!» – я почувствовала себя совершенно беспомощной.
Но этот воин, похоже, меньше всего думал о безопасности своего хозяина. Почти невменяемый от близости вожделенного тела, он шарил в своем безразмерном халате.
«Ах ты, кобель!» – разозлилась я.
Держать меня и одновременно освобождаться от одежды ему было сложно, и он забормотал и на какой-то миг выпустил мою левую руку. Я мягко положила ее ему на рот.
– Тише, тише…
Затем легонько уперла ребро ладони в носовую перегородку и, как учили, резко нажала – на перегородку и – от себя!
Мужик замычал и, пытаясь уйти от боли, откинулся на спину рядом со мной. В следующий миг я уже сидела сверху.
– Н-на!
Душман обмяк и уже не чувствовал, ни как ему запихивают кляп, ни как вяжут руки его собственным поясным платком, ни как сваливают в яму.
– Вот видишь, как хорошо! – счастливо прошептала я. – И тащить тебя не надо.
Я огляделась и быстро помчалась обратно в спальню. Где-то в доме должен быть и четвертый душман, но мне понадобится время, чтобы его найти. Рисковать я не хотела.
Я подбежала к занавеси на дверном проеме, когда из него уже выглядывала старая ведьма. Изобразив невыносимое страдание, я прошаталась мимо и рухнула на свой матрас. «Где может быть четвертый? – пыталась сообразить я. – Может быть, у входа?»
Полежав, скрючившись, минут пятнадцать, я снова застонала, поднялась и побрела к выходу. Старуха вздохнула и, как я поняла, смирилась.
Скрывающий черты тела черный балахон был как нельзя кстати. «Не так важно, в какой цвет вы раскрашены, – говорил нам инструктор. – Важно, чтобы ваши контуры не имели привычных очертаний человеческого тела, и тогда глаз нормального „гомо сапиенс“ просто скользнет мимо».
Очередного душмана я обнаружила там, где и предполагала – у входа. Боец не спал, и мне пришлось выдержать короткую безмолвную схватку. Только в конце, когда он уже падал, автомат с грохотом ударился об утоптанную до каменного состояния землю. Я зашипела от досады, но – делать было нечего – тихо и деловито поволокла обездвиженного воина туда же, куда и остальных. Я вдруг подумала, что похожа на паучишку, делающего заготовки на будущее, и рассмеялась.