— Меня можете называть Ро.
— Ри и Ро, — Ирис задумался, словно
перекатывал их имена на языке. — Мне нравится. В этом что-то есть.
Предлагаю выпить за то, чтобы вечер доставил нам всем одни лишь
наслаждения.
Было в этом тосте что-то
двусмысленное, что сразу же отозвалось звоночком в подозрительной
Лиссарине, но не могла же она просто выплеснуть шампанское на пол?
Так не поступают воспитанные леди, когда произнесен тост. И она
сделала глоток, о котором будет сожалеть.
Лиссарина не знала, но зрачки в этот
момент у нее расширились. По телу прокатилась приятная волна тепла
и радости, и ей пришло в голову странное сравнение: такое чувство
приходит тогда, когда, наконец, идешь в туалет после долгого
ожидания. Облегчение и эйфория. Ей захотелось улыбнуться, хоть
улыбалась она редко, но сейчас словно бы был повод. Она улыбнулась
и сразу же рассмеялась, как маленький ребенок над скорченной
рожицей. Глядя на нее Ровенна рассмеялась тоже, и они хохотали,
прижавшись друг к другу лбами и глядя в глаза.
— Ты похожа на циклопа, — вдруг
сказала Ро и засмеялась еще громче.
— И ты тоже, одноглазая.
Ирис смотрел на них, не отрываясь,
как кошка смотрит на мышь, угодившую в ловушку, но девушки ничего
не замечали. Мир стал изгибаться и тянуться, словно тесто, которое
мнут руками, заискрился новыми цветами. Цветочки с платьев дам
взлетели в воздух, то увеличивались, то уменьшались, и это было так
прекрасно, что Лиссарина, заметив их, открыла рот удивления и
замерла. Попыталась схватить один рукой, но не поймала.
— Дамы, может быть вы желаете
посмотреть сад? — Ирис встал за их спинами и приобнял за плечи.
— О нет, я хочу танцевать! —
защебетала Ровенна. — Пошли, Рин!
Она схватила подругу за руку, и,
стремительно растолкав от себя людей, они проложили путь к центру,
где выстраивались пары. Ирис, кажется, окликнул их, но его голос
потонул среди гомона других. А девушки, заняв позицию и даже не
понимая, какой танец сейчас будет, встали в пару, дожидаясь музыки.
На них оглядывались удивленные гости, которым не приходилось
видеть, чтобы женщина танцевала с женщиной, но Ро и Рин,
обучавшимся танцам вместе и иногда практиковавшимся друг на друге,
это было не впервой. Тем более чувство радости и окрыленности
затмевало все остальное, и, в первую очередь, разум.