И не дав ему и слова сказать, она
повернулась спиной и умчалась к деревьям, где в последний раз
сверкнула сталь клинка. Не то, чтобы в парке лес был очень густой,
но из-за невысоких кустарников обзор очень сужался. Между деревьев
были протоптаны маленькие дорожки, словно кто-то иногда здесь
гулял, а еще она заметила пару скамеек. Видимо, здесь можно было
уединиться с книгой. Или с кем-то.
Она приблизилась к прутьям забора,
подняла шпагу, угодившую между корней тополя, как вдруг услышала
чьи-то голоса. Один из которых был женским, что очень странно, ведь
кроме Лиссарины из женщин в доме никого не осталось. Если только
служанки… Любопытство победило. Рин одной рукой подобрала шлейф,
чтобы не путался в ветках, и тихо прошла дальше, а когда добралась
до очередной белой скамейки, около которой была пара, спряталась за
дерево.
Они не могли ее увидеть. Она смотрела
на них сбоку, да и они были так увлечены друг другом, что не
заметили бы и ураган, проносившийся рядом. Женщина прислонилась
спиной к дереву, а ногами обвила талию мужчины. Ее платье задралось
так сильно, что стали видны подвязки чулок. Черноволосый мужчина
держал ее за бедра и так страстно целовал губы, что Рин даже стала
опасаться, как бы он их не откусил.
На секунду они оторвались друг от
друга, и женщина, задыхаясь, спросила:
— А невеста…вдруг нас… увидит?
— Она уехала.
И все вернулось на круги своя, кроме
крови, отхлынувшей от лица Лиссарины. Она замерла, даже не стараясь
прятаться за деревом, просто стояла и смотрела пустыми глазами на
то, как Ромаэль целует, совсем не по-дружески, другую женщину. Как
там назвал ее Дэниар? Намара Лестройн? Вдова кого-то там? Две
крохотные слезинки скатились по щекам девушки, когда она поняла,
что придется рассказать Ровенне правду. Она хотела закрыть глаза.
Вдруг ей померещилось, и открыв их, Ромаэль с любовницей исчезнут?
Но глаза не закрывались, упорно продолжали изучать их лица, их
движения. И вдруг мир потемнел, а к запаху прелых листьев
примешался запах сигарет и мяты.
— Не подглядывай, — Люциен закрыл ей
глаза руками и потянул назад, подальше от брата.
Лиссарина, сомнения которой
развеялись, боролась с комком в горле. Как же она скажет Ро, что ее
жених, который вроде бы еще и не муж, но уже изменяет с другой? А
тем временем она покорно волочилась за Люциеном, который выводил ее
из парка к дому, все так же прижимая ладони к глазам. К мокрым
глазам.