— Как-то неправдоподобно!
— Я тебе клянусь. Помимо портретов, я
разыскиваю дневники. И дневник ее отца я нашел. Правда, там многих
страниц нет, но эта история рассказана от начала и до конца.
— Значит, кто-то все-таки принес ему
гребень?
— Да. Если мое расследование верно, и
я не ошибся в подсчетах, это был сын циркача и принцессы. Его звали
Кастейн.
— Подожди, — Лиссарина зажмурилась,
пытаясь вспомнить, откуда ей известно это имя.
— Да-да, ты, наверное, видела
Армели-холл? Так вот, сын принцессы Элетайн и циркача – это первый
лорд Кастейн, которому подарили землю в Эденвале, где он отстроил
потрясающий дворец, чья красота соперничала только с Алмазным.
— Это просто невозможно, — выдохнула
потрясенная этим открытием Лиссарина. — Как все-таки тесен мир.
— Особенно тесна столица. Тут все
повязаны. Даже страшно. Будто паутина.
Лиссарина посмотрела вверх, туда,
куда стремились ветки дерева, но свет не проникал. Цирен проследил
за ее взглядом и тяжело вздохнул.
— Да. Портреты маленьких детей,
погибших десять лет назад, я не смог раздобыть. Может, их даже не
написали еще. И теперь уж не напишут. Зато помнишь я говорил, что
ты мне кого-то напомнила? Вот, взгляни.
Лиссарина встала на цыпочки и
поднесла лампу поближе к портрету. На нее смотрели большие добрые
глаза женщины с темно-русыми волосами, одна рука которой покоилась
на голове белоснежной кошки. Что-то в ее лице действительно
напоминало Лиссарине ее саму. Взгляд? Улыбка? Может, вздернутый
нос? Невозможно узнать наверняка.
— Это Эрейн Дейдарит? — осмелилась
предположить Лиссарина, неотрывно смотрящая на портрет. Грудь
сдавило от странного чувства. Снова. Такое уже случалось с ней за
ужином, и она не хотела повторения.
— Да, а ты откуда знаешь? — глаза
Цирена горели любопытством.
— Ты не первый, кто говорит, что я на
нее похожа. Баронесса Вивиль Андролейн сказала мне то же самое.
— Бабуле Вивиль можно верить. Я часто
с ней болтаю, и она говорит полезные вещи. А у тебя в роду
родственников-Дейдаритов не было? Ну, может, троюродная племянница
двоюродного свекра по прадедушкиной линии… нет?
— Нет. Я из бедной семьи.
— Жаль.
Они еще несколько минут смотрели на
портреты, как вдруг Цирен хлопнул себя по лбу, достал карманные
часы и посмотрел на время.
— Проклятье, через пятнадцать минут
танцы. Надо срочно идти. Давай руку.