— Ты все сделал правильно, — Робейн
снова улыбнулся. Как всегда по-доброму, заботливо. Лулу пришлось
прикусить щеку, чтобы проклятые слезы не навернулись на глаза.
Какое-то время они сидели молча. Тело
Люциена покалывало, сказывалось долгое пребывание за Чертой. Скоро
из носа потечет кровь, а если даже после этого он не выйдет в
реальный мир, то упадет в обморок и рано или поздно умрет за
Чертой. Хуже участи не придумаешь. Тело сгниет за несколько секунд
и вылетит в реальность, как ядро из пушки, а во время перехода
остатки истлеют и превратятся в прах. Ветер его развеет. Не
останется ничего.
Хотя время и поджимало, он никак не
мог заставить себя спросить то, что очень хотел узнать. Поэтому
спросил о другом:
— Почему ты не можешь выходить за
пределы кладбища?
Робейн удивленно посмотрел на
него.
— Разве сестра не объяснила тебе, как
это работает? Или ты никогда не спрашивал? А впрочем, чему я
удивляюсь. Душа становится призраком, когда после смерти преступает
Черту. Поэтому первое место, где мы можем бродить, это место, где
умерло наше тело. Мы, если можно так выразиться, по-прежнему
привязаны к телу тонкой ниточкой. Но затем тело переносят куда-то,
и призрак следует за ниточкой до этого нового места. Таким образом,
за Чертой у нас есть только два обиталища: место, где мы умерли, и
место, где лежит наше тело.
— То есть тебя можно найти не только
здесь, но и на Кидмарской площади? — уточнил Люциен, пытаясь
осознать и запомнить все, что ему говорили. И хотя минуту назад
пьяный мозг ничего бы не запомнил, переход за Черту отрезвил его
быстрее, чем купание в ванне со льдом.
— Да. Теоретически. Но у меня нет
никакого желания там появляться. Неприятные воспоминания, знаешь
ли. Поэтому я брожу по кладбищу, общаюсь с новыми друзьями.
— Поэтому моя сестра иногда
появляется в Рашбарде? Потому что умерла там?
— Конечно. — Робейн хлопнул его по
плечу, и леденящий холод пронзил все его тело от шеи до пупка. — Я
удивлен, как ты раньше до этого не додумался.
— Никогда не задумывался. Я всегда
настолько рад ее видеть, что остальные мысли просто вылетают из
головы.
И снова молчание. Дрожь в теле
Люциена становилась все сильнее, у него затряслись руки. Так Черта
тонко намекала ему, что пора бы выйти. Но он не мог уйти, ничего не
узнав о причине смерти Робейна.