Вернулась к кровати. По очереди сняла
сначала одну туфлю, затем вторую. Осмотрелась в поисках трости,
которую Лулу всегда таскал с собой, но не нашла ее. Потерял,
наверное. Аккуратно, стараясь не слишком трясти, стащила с него
пальто, оказавшееся почему-то мокрым. Во время этой процедуры он
пробормотал: «Мам, не хочу одеваться». Вытащила из-под тела одеяло
и накрыла его, оставив только один клочок под щекой, слишком уж
сладко он спал, чтобы двигать его голову. Задвинула шторы, чтобы
луна не светила ему в глаза и осмотрела свою работу.
«И зачем ты это делаешь, дурочка.
Из-за него будешь спать, как собака на коврике»
Напоследок решила повесить пальто на
спинку кресла, чтобы оно просохло. Тряхнула его, пытаясь
расправить, как вдруг на пол со звоном что-то упало. Она с
любопытством осмотрела золотистый ключ. Такой же, как и ее ключ от
комнаты. Может, это от его спальни?
Улыбнулась себе под нос, сама до
конца не веря в собственную удачу. Во-первых, ей ужасно хотелось
посмотреть на логово Лулу, где он проводил все свое время, если не
уезжал из Рашбарда. Во-вторых, спать в чужой постели все же лучше,
чем в холодной библиотеке, съежившись на софе. Она постарается
проснуться пораньше, вернется сюда, разбудит Люциена и все вернутся
на свои места, где им положено быть. Никто ничего не узнает.
Она выскользнула за дверь, захватив
горящую свечу и плотно прикрыв за собой дверь, и быстро добралась
до комнаты Люциена. Отворила дверь ключом и словно бы оказалась в
его голове. То ли методы воспитания распространялись не только на
Цирена, но и на Лулу, то ли лорд Монтфрей сам никому не позволял
сюда заходить, только здесь тоже, похоже, не ступала нога
горничной. На кровати лежали два пальто, очевидно, пришедшееся не
по вкусу капризному хозяину. Над большим камином висело зеркало, и
увидев в нем свое отражение, Рин невольно вскрикнула от
неожиданности. Но самым интересным был письменный стол. Если у
Ровенны на нем лежали два листа пергамента для писем, а у Лиссарины
две книги да дневник в ящике стола, то на письменном столе Лулу не
было места для лишнего перышка. Там покоились стопки книг, какие-то
папки с бумагами, готовыми того гляди вырваться наружу. Многие
ящички не задвигались до конца, потому что были чем-то переполнены.
Тут и там нашли пристанище минимум пять чернильниц и целая банка с
перьями. Использованные, сломанные перья валялись под столом,
словно здесь пробежала целая стайка гусей.