Я огляделась. Дворик не вызывал оптимистического настроения. Со стороны одного из подъездов слышались приглушенные пьяные голоса с характерными блатными интонациями. Метрах в двадцати от нас с восхитительной непринужденностью справлял нужду человек бомжевского вида. Еще откуда-то из-за густой завесы деревьев доносились пропитые и насыщенные матерной руганью голоса двух женщин. Я зябко поежилась.
Время шло, а наркоторговец все не появлялся. Терпение мое было на пределе, и я, чтобы хоть как-то усмирить все возрастающее нервное напряжение, начала притопывать на месте.
– Хотят ребятки торчать! Хотят! – продолжал делать свои выводы Иваньков.
В конце концов не выдержал Дмитрий Анатольевич:
– Ну где же этот Стопор?!
Валера приложил палец к губам.
– У-у-у! Что ж ты так нервничаешь, друг? Не стоит! Говорят тебе – накуришься сегодня, значит, накуришься!
Миновало еще пятнадцать минут. Степанов отозвал меня в сторонку.
– Еще немного, – сказал он, – и я пошлю этого Валеру вместе с его Стопором и анашой к чертям собачьим!
– Мне все равно. Моя функция – обеспечивать вам защиту. Поверьте, мне это безумие нужно куда меньше, чем вам, – буркнула я.
Мы вернулись к Иванькову. Не знаю, насколько бы еще хватило Дмитрия Анатольевича, но тут подошел Стопор в сопровождении двух ребят. Стопора я опознала только по приветствию Валеры:
– Что, Стопор, опять под кайфом?
– Угу! – Стопор скорчил довольную гримасу. Его слегка пошатывало.
Спутники Стопора обладали весьма колоритной внешностью: один весь в прыщах, другой очень худой, с резко очерченными высокими скулами.
Я закурила во второй раз за вечер.
– Вы тут пока потусуйтесь, – сказал Стопор, – а я попробую разузнать насчет «тем».
Стопор скрылся в глубине дворика.
– Косяк, – представился тот, что с прыщами.
– Вовчик, – представился скуластый.
– Ты под чем? – спросил Косяк у Степанова.
– Он трезвый, – пояснил Валерка. – Он всегда такой.
– А вы по скольку берете? – допытывался Косяк.
– Мы скромные, – отвечал Валерка. – Пакетик на всех.
– А мы с Вовчиком – стакан.
– А Косяк – это потому, что «косяки» курить любишь? – поинтересовалась я.
– Не-е, – отозвался Вовчик. – Это потому, что он человек «косячный». Ходит по городу и на всю улицу про наркоту орет. И все равно ему: мусора, не мусора. Своей головы не жалко, хоть бы чужие пожалел! Влипнем мы однажды с его благословения куда-нибудь! Да только что ему объяснять!