– Я вам все сейчас объясню, – начала я, доставая пакетик молотого кофе. – Дело в том, что я ожидала прихода не совсем любезных товарищей. Я была уверена, что вы один из них. И пришли меня пытать. Вот и кинулась сразу в наступление. Извините.
– А что, я так похож на «нелюбезных товарищей»? – Олег начал осторожно улыбаться.
– Я в глаза их не видела.
– Тогда многое объясняется. У вас, как я понимаю, опасная профессия. – Клименко оторвал прилипшую к столу руку.
– Между прочим, бардак тоже они устроили. Разбили мне люстру, здесь налили варенья. Домыть еще не успела. Но основную лужу убрала.
– А почему варенье? – с подозрением спросил Олег.
– Вам тоже это кажется странным? – подхватила я.
– Просто я пришел по поводу варенья.
– Умоляю. Только не это! – Я чуть не зарыдала. – И вообще, у меня, к сожалению, сейчас совсем нет времени на ваше дело. Своих проблем хватает. С этими типами разобраться надо, балбеса одного спасти. Давайте выпьем кофе и разойдемся, пока я совсем с ума не сошла.
Но Клименко неожиданно оживился и воспрял духом. Он встал, вымыл над раковиной липкую руку и снова сел.
– Вы не могли бы рассказать мне, что тут у вас происходило? – попросил он, с большим вниманием глядя на меня.
Я инстинктивно поправила волосы.
– А вам какое дело? Это не я, а вы собирались мне что-то рассказать, – опешила я от такой наглости.
– Хорошо. Давайте я вам расскажу.
– Нет. – Я понимала, что противоречу сама себе, но что поделать. – Я все равно не смогу заняться вашим делом сейчас. Если только потом…
– Потом меня не устраивает.
– Вот видите. – Я облегченно вздохнула.
– Если не хотите ничего говорить, – Олег непонятным образом взял инициативу в свои руки, – то все же послушайте меня. Просто послушайте. Есть у вас хоть на это десять минут? Хотя мне и пяти в принципе хватит. А потом уж точно мне ответите.
– Послушать могу. Говорите. Только про варенье ни слова.
– Так почти с него все и началось. Хотя нет. Началось с того, что мой друг попросил меня продать здесь, в Тарасове, кое-что. Не буду пока говорить, что именно. Он скоро приедет, и я к тому моменту должен приготовить ему деньги, – горячо говорил Клименко. – Так вот. Пошел я с этим «кое-чем» к знающему человеку – оценить, прикинуть и так далее. Но сразу не продал. Да у него и денег столько не было. Возвращаюсь домой. И кажется мне, что за мной следят. Я это «кое-что» в банку с вареньем и сунул. А на следующий день, пока меня дома не было, эту баночку украли. Представляете, в какой я панике?