— Умирать надо в праздничной одежде, не так ли? И... умойся. В
последний раз.
Сказал и вышел. А за занавеской, как оказалось, ожидала
наполненная горячей водой ванна. И на столе стыл сытный завтрак —
свежий мягкий сыр, молоко, еще теплый хлеб. Такого Нар давненько не
ел, если вообще-то когда ел. Арман решил его побаловать?
Напоследок?
Рядом с одеждой лежал черепаховый гребень, которым Нар тщательно
вычесал волосы... а потом... сунул гребень за пояс. С архана не
убудет. А у Нара хоть что-то останется на память... Что-то, за что
он может ухватиться мыслью, когда его будут убивать.
Глянув на солнце, Нар решил, что тянуть более не стоит. До храма
полдня пути, а Нар не хотел, чтобы Арман возвращался в поместье
поздней ночью. Говорят, что бродит по округе ночами какой-то зверь.
Деревенские боятся из дома лишний раз выходить, а Арман, как
всегда, слишком беспечен.
Нар вышел из комнаты, столкнулся в коридоре с тонкой
девчонкой-служанкой и криво усмехнулся, прочитав в ее глазах
жалость. Почему они все не понимают, что жить временами страшнее,
чем умирать? Умирать вообще не страшно. Страшно другое — все эти
слуги, все рожане в деревне живут под Арманом так, как Нар и его
близкие не жили никогда — спокойно. Не голодают, ничего не боятся,
не сидят зимой в холодных избах, потому что все леса вокруг —
принадлежат архану, а архан не позволяет брать дрова и даже
собирать хворост. Местным же всего хватает.
Чего еще надо? Почему ждут и не дождутся, когда архан «уберется
в свою столицу». Потому что Арман другой? Потому что Арман их
лучше?
— Скажи, ты когда-нибудь спала с арханом? — тихо спросил
Нар.
Щеки девушки залились румянцем. Наверное, она не только с
арханом ложа не делила, но и ни с кем не делила. Счастливая. На вид
хорошенькая, чуть старше Нара, а ее еще ни разу не заставили лечь
ни с арханом, ни с кем-то из дозорных.
В деревне Нара это было немыслимо. И под дозорными лучше — те
хоть, как правило, озаботятся, чтобы не зачать дитя. Когда же
девушка надоест — к родным отпустят. А архан, говорят, совсем был
лишен магии, а семя у него было крепкое, и дозорных «за собой
убирать» он звать не любил, оттого и беременели от него часто, а
потом в лесах умирали.
— Нет, — ответила наконец-то девушка.
— А кто-то из твоих подруг?
— Нет...
— Арман несправедлив? Жаден? Жесток?