Вика нервно хихикнула, вспоминая, как удивилась, увидев местного бомжа в дизайнерском пиджаке Макса.
— Ты знаешь, я вот все оглядываюсь и никак не могу понять, в какой момент это все произошло? Что ты делал с ней все эти годы, а? Как разрывался? А мальчик? Ты подумал о нем? Папаша чертов! Никита… я не знаю, когда он придет к тебе теперь и придет ли…
Вика замолчала и посмотрела в окно, вздохнула, снова перевела взгляд на Максима, погладила его по руке. Она все еще не могла поверить, что нечто подобное случилось с ними.
— А я все еще пытаюсь обнять тебя ночью, представляешь? — Вика уже не сдерживала слез. — Вот честно, ногу на тебя закинуть пытаюсь, а там никого, холодная простынь только. Вставай, Оршанский, я просто обязана дать тебе по роже за то, что ты сделал с нами.
С этими словами она вышла из палаты, прижалась головой к холодной стене, зажмурилась крепко и вдохнула глубоко-глубоко, а потом пошла в буфет за вишневыми булочками. Отгулы закончились, и Вика реально подумывала о том, чтобы взять отпуск и рвануть куда-нибудь подальше.
После той внезапной встречи в коридоре, она каждый день носила Грише пирожки и оставалась в палате совсем ненадолго, до того момента, как сдерживать слезы становилось невыносимо, а в груди начинало печь так, что казалось, именно там теперь филиал ада на земле.
— Опять ты? — это у них было вместо приветствия. — Я думал, мама пришла... Когда она придет?
Гриша словно не верил, что мама могла просто взять, и исчезнуть, словно он забыл о том, что произошло и мама просто отчего-то не может прийти к сыну.
А Вика после этого вопроса лишь судорожно вздыхала и садилась рядышком, чтобы вместе с ним рассматривать в окошко хмурое осеннее небо. Так и сидели они вдвоем, Гриша дрожал от страха, Вика дрожала просто так... Просто так же?
Вот и в этот раз они смотрели в окно, сидели рядом и думали каждый о своем.
— А тут можно гулять на улице? — прервал тишину слабенький голосок. — А то мне уже так скучно тут сидеть.
Гриша тяжело вздохнул, а Вика неловко поджала губы.
— Тут, Гриша, некому с тобой гулять, вот когда тебя в детское отделение переведут, там с медсестрами и погуляешь…
— А когда?
— Как врач решит…
Гриша приуныл, но возражать не стал. Удивительный ребенок. Другой бы закатил истерику или вообще стоял на голове от скуки, но не он.