— Не переживай, — Инна Павловна оборвала этот поток бессвязной речи. — Просто прежде чем решаться на что-то, обдумай все как следует, ладно?
Вика кивнула в ответ.
— Виктория Валерьевна, — Оля заглянула в ординаторскую, — вас там Станислав Сергеевич к себе вызывал.
— Иду, — она поднялась со стула и направилась к выходу, в дверях только обернулась. — Инн, этот разговор между нами, ладно?
— Естественно.
***
— Войдите! — прозвучал строгий голос по ту сторону двери, и Вика, глубоко вздохнув, зашла.
— Станислав Сергеевич, вызывали?
На работе Вика старалась всегда соблюдать субординацию, в каких бы отношениях с начальством она ни была.
— Да, заходи, — озадаченно проговорил он.
Бронников отложил бумаги в сторону, снял очки в тонкой оправе, покрутил их в руках. А Вика тем временем ждала на диванчике для посетителей, стараясь даже дышать тише, ведь было ясно, что Станислав Сергеевич чем-то раздражен, а когда он недоволен, то даже приборы в палатах пациентов, казалось, старались пищать тише. Бронников тем временем отложил очки в сторону, устало потер переносицу, оперся локтями о стол и спрятал лицо в ладонях.
— Вика, — голос его прозвучал хоть и глухо, но до того неожиданно, что Вика подскочила на месте. — Ты долго.
И непонятно было, то ли с осуждением говорил, то ли просто констатировал факт, но отвечать она не стала, просто пожав плечами, продолжила сидеть и ждать, что еще скажет ее начальник.
— Я пообедать хотел, — он посмотрел на часы и грустно усмехнулся. — Скорее, уже полдник, конечно, но… Составь мне компанию, пожалуйста. — Волна протеста, поднявшаяся было изнутри, тут же сразу и утихла, стоило ему посмотреть на нее своими уставшими глазами. Она вдруг заметила, что черты лица у него заострились и стали резче носогубные складки. Он выглядел так, словно не спал несколько дней.
— Все в порядке? — Она подошла ближе и коснулась его широкого плеча, а он положил поверх ее руки свою горячую ладонь и сжал в благодарном жесте. И смотрел на нее так, что у Вики щемило сердце.
— Мать заболела.
Вика сжала губы, не зная, что сказать. Пауза затягивалась, и прикосновения его теперь казались неловкими. И когда она уже хотела отстраниться, он встал, внезапно оказавшись слишком близко. Ближе, чем позволяет дружба, и она чувствовала его дыхание на своей щеке.