Постепенно я шёл на поправку. Кормили
нас довольно неплохо. Никому не нужны рабы заморыши, которых может
сдуть в море ветром вместе с веслом. Между костями и кожей у меня
вновь появлялась небольшая прослойка из мышц. Зрение улучшалось,
кошмары прекратились, язвы зажили. Старая кожа слезала, под ней
крепла новая и розовая. Ну прямо как у поросёнка. Чудо-мазь. Если
вернусь на Землю, надо будет её запатентовать и организовать у нас
её продажи. Сделаю моего спасителя Марона богачом, ну и небольшую
долю себе попрошу.
Рабы в трюме постоянно общались друг
с другом, поскольку надсмотрщики не запрещали этого. Я старался
запомнить как можно больше слов. Но пока из разговоров я понимал
лишь отдельные слова, а иногда фразы.
За мной закрепилось имя Саян, так как
никаких «Сань», «Александров» и «Саш» здесь не было.
Наверное, кто-то другой отчаялся бы,
столь резко превратившись из обычного офисного планктона нашей
старушки Земли в раба на Триале – так местные называли то ли свою
планету, то ли свою страну. Но я не опускал руки. Да, примерно
месяц назад у меня была жизнь среднестатистического оболтуса, со
средней зарплатой, родителями в деревне, периодическими сменами
девушек, недосыпом, занятиями в спортзале. А теперь-то я раб. Но
это смотря с чем сравнивать, ведь несколько дней назад я едва не
погиб после того, как был облучён светом камня, а теперь
выздоравливаю. Жизнь налаживается!
Не нужно страшиться неизбежного.
Конец – всего лишь начало. Сгорая в огне, дерево не исчезает, оно
превращается в жар и пепел. Так и всё живое после смерти не
исчезает навечно, а лишь меняет форму своего существования.
(Отрывок из сборника догматов драглицизма).
— Феодус, доложи, как продвигаются
раскопки! — произнёс седовласый мужчина с длинной бородой а-ля
Гендальф, в ярко-синем плаще, с золотым узором. Он стоял в богато
обставленной, по меркам Триала, комнате, напротив невысокого
каменного постамента, над которым светилось полупрозрачное
изображение другого мужчины.
Мужчина с проекции ответил:
— Раскопки в самом разгаре, магистр.
Да. Мы отобрали наиболее ценные образцы и отправили их на первой
галере. Отправили. Вторая галера пока не прибыла, её капитан
выходил со мной на связь и сообщил, что попал в шторм и теперь
вынужден латать борт, встав на якорь на острове Стокс. На Стоксе
он!