– Хорошо, я понял тебя, – спокойно ответил ему
Крысолов, казалось, что именно этих слов профессора он и ожидал. И,
что-то пометив или записав у себя в планшете, человек перешел к
следующему вопросу:
– Кроме тебя кто-то сможет восстановить все этапы процесса
создания нейросети?
– Полностью никто, – уверенно ответил
аграф, – во-первых, работы велись в несколько итераций, и
команда, за исключением моего личного помощника, все время
менялась, ну, и во-вторых, как я уже говорил, работы на последних
этапах смешения нейронитей я сознательно шифровал, и поэтому два
последних пункта, кроме меня одного, никто не сможет повторить. А
это, как ты должен понимать, два самых перспективных направления
нашей разработки: внедрение воспроизведенной нейроструктуры
ископаемого и Древнего.
Крысолов кивнул и опять что-то набрал на планшете.
Прошло несколько мгновений, и раздался новый вопрос
человека.
– Насколько урезанная по своим возможностям нейросеть будет
конкурентна как с созданным прототипом, так и с остальными типами
нейросетей?
«Точно, он с кем-то общается, – услышав последний
вопрос своего собеседника, решил аграф, – и там сразу
сообразили, что есть возможность создания двух различных типов
нейросетей на основе нашей разработки. В общем-то, как и мы
сами».
После чего неторопливо ответил.
– Прототип, вернее его аналог, это штучный, эксклюзивный
товар, его даже при удачном стечении обстоятельств нельзя будет
производить в массовом порядке, – сказал Рокена.
– Этого и не нужно, – соглашаясь со словами
профессора, кивнул головой человек.
Рокена эту последнюю фразу никак комментировать не стал, а лишь
принял к сведению то, что будут две категории получателей
нейросети, как на оригинал, так и на ее урезанную версию.
– Так вот, – продолжил
аграф, – прототип, как и его аналог, вне конкуренции. Его
полных возможностей мы, даже с учетом всех наших ресурсов,
спрогнозировать так и не смогли. Особенно в свете последних
полученных сведений. Но по уже известным полученным данным. Первое.
Это невероятное увеличение параметров нейроактивности. И как
основное следствие, это увеличение параметра интеллекта в
зависимости от способностей реципиента, но минимальный, которого мы
добивались, – это нереальные сто пятьдесят процентов, без
учета внедрения различных имплантов. И он добирается только за счет
установки голой нейросети. Дальше идет память. И это второе. Мы не
смогли разобраться с механизмами обработки и понять, благодаря
внедрению какого из компонентов или их взаимодействию удалось
добиться такого эффекта. Этот эффект мы назвали локальным
хранилищем данных или банком памяти. И он очень огромен. Уже сейчас
в нейросеть залито более трехсот комплектов баз знаний и
гипнопрограмм различной направленности, и все они начинаются с
максимального уровня, который мы смогли достать для них. А это базы
не ниже пятнадцатого уровня. Только вот, судя по показателям, мы не
смогли занять и одного процента от созданного банка памяти.