Савелий отложил газету и посмотрел на часы. Пора. Он кинул взгляд на спящую Лизу, поднялся и на цыпочках вышел из нумера. Биржа извозчиков была совсем рядом, у Центрального телеграфа.
– До Госбанка, – кинул Родионов вознице, садясь в расшатанную скрипучую пролетку.
– Рупь с полтиной, гражданин хороший, – сказал сквозь зубы возница, едва глянув на пассажира.
– Понял, любезнейший, – ухмыльнулся ему в спину Савелий. – Овес нынче дорог. Давай, трогай.
Ехать, собственно, было всего ничего: по Пушкинской спустились до Рыбнорядской площади, с нее повернули налево и, проехав квартал, остановились.
– Получи, братец, – рассчитался с извозчиком Родионов и стал подниматься по ступеням банковского крыльца.
Часовой-латыш придирчиво осмотрел мандат, ощупал колючим взглядом крепкую фигуру «товарища старшего инспектора Крутова» и только потом отступил в сторону, давая понять, что можно проходить.
Вестибюль банка встретил уполномоченного прохладой и новым дежурным – латышом, выписывающим пропуска посетителям. Впрочем, работы у него было немного: рядовые граждане сюда не заглядывали, а если кто и приходил из Совдепа или Комитета РСДРП (б), то таковых знали в лицо.
– Я бы хотел встретиться с управляющим банка, – произнес Савелий Родионов, забирая у дежурного мандат и пропуск. – Как к нему пройти?
– По лестнице на фторой эташ и напрафо, – коверкая и растягивая русские слова, ответил дежурный. – Комиссар тофарищ Почкоф у сепя.
Родионов поднялся по мраморным ступеням лестницы на второй этаж, повернул направо и, пройдя мимо нескольких дубовых дверей, увидел, наконец, на одной из них табличку:
Комиссар Госбанка
БОЧКОВ Б. И.
Стукнув пару раз ради приличия, Савелий толкнул тяжелую дверь и вошел в кабинет комиссара.
– Старший инспектор Наркомата финансов Крутов Александр Аркадьевич, – громко сказал он, отыскивая взглядом хозяина кабинета.
– Бочков Борис Иванович, – поднялся из-за массивного стола небольшой полный человечек в кожанке и кожаном же галифе (на столе лежала еще и кожаная фуражка со звездой). – Комиссар Государственного банка, – со сдержанной гордостью добавил он.
Савелий Родионов пожал пухлую ладонь комиссара и твердо произнес:
– Я хотел бы ознакомиться с условиями хранения золотого запаса России.
* * *
Настоящее имя Бориса Ивановича было Борух Ицкович Бочкович. Он родился в одном из уездных городишек Вятской губернии и был девятым ребенком в семье.