Мысль Куэнкэй-Ну заработала с удвоенной силой,
усваивая новые знания, так безжалостно вторгшиеся в его разум,
захватившие не искушенное воображение.
Он неожиданно понял, что чужаки действительно
разумны, и обладают истинным разговором. Он даже что-то
сумел постигнуть из этой мешанины непонятных мыслеобразов… очень
немногое. Но главное для себя понял – чужаки не так уж слепы – они
что-то чувствуют, по крайней мере, вот этот, йнвук, способный
разрушать лес. После воздействия его толстой лапы не
осталось даже мха и опавшей листвы – лишь ровный слой исходящей
паром черной, с каменными вкраплениями, почвы, местами
посеребренной пеплом. Ужасно. Ужасно.
Расправившись с участком леса, панцирник уступил
место гигантскому не-зверю, который вполз на расчищенное место и
утвердился на нем, погрузив в землю лапы. Остальные чужаки
распределились вокруг, обмениваясь таинственными, но судя по
плотному фону – очень интенсивными сомыслями.
Сперва Куэнкэй-Ну предположил, что
мертвоживущий выджуб строит из себя новое гнездо, но то,
что постепенно получалось на его месте, совсем не походило на то, в
чем можно обитать. Охотник затруднялся подобрать определения для
описания, потому что никогда не видел такого раньше. Также было
совершенно непонятно, что делают эти не-птицы, которые во множестве
вились вокруг чужаков, и время от времени пропадали из виду, среди
леса, а затем возвращались. Не-птицы были такими же, как и в
прошлый раз – со странным запахом и наверняка твердой несъедобной
плотью. И раз они снова появились вместе с чужаками, то в
результате несложного умозаключения Куэнкэй-Ну пришел к выводу, что
они тоже принадлежат чужакам. Много шума и бессмысленной возни.
Бесполезные твари. Несколько раз не-птицы пролетали недалеко от
Куэнкэй-Ну, но охотник не трогал их, помня, что они сразу
окончательно умирают. Он не хотел привлекать к себе
внимание.
Зато живые чужаки пахли довольно вкусно. Возбуждающе.
Охотник инстинктивно чувствовал, что в пищу они годятся. А еще
Куэнкэй-Ну по-прежнему смущал двойной мозг чужаков. И ему очень
хотелось разобраться, что с ним не так. А для этого нужно было
кого-нибудь поймать. Но жгучее любопытство приходилось умерять –
эти действия преждевременны, Куэнкэй-Ну совсем не хотелось получить
повторное наказание, после которого его, скорее всего, самого
принесут в пищу, как бестолковую, и потому не нужную племени
особь.