Пройдя в кают-компанию, он усадил свои метр девяносто между мною и Бонго, источая аромат одеколона. И у него волосы были влажными. Все они были после душа, принять который почему-то для каждого оказалось важнее общего собрания.
Должно быть, там же сейчас и капитан – лишь его кресло пустовало.
На Мусу, пунктуального до тошноты, это было непохоже. Не будучи ни в коей мере христианином, он тем не менее любил повторять, когда кто-то опаздывал, средневековую историю о монахах, которые, отлучаясь из монастыря, пообещали игумену вернуться к определенному сроку. На обратном пути они попали в руки грабителей, которые отрубили им головы. Но монахи встали и, взяв головы в руки, пришли к означенному сроку в монастырь, где и пали замертво, тем не менее исполнив обещание. Чего-то в том же духе от нас ожидал и Муса. Но, видимо, не от себя.
– На улице дождь пошел, – мечтательно сообщил немец. – Благодать! Вот бы сейчас выйти…
Зеберг, несмотря на суровый вид и грубоватые манеры, натура романтичная. Будучи программистом и роботехником, сын щедрой саксонской земли люто ненавидел все, что связано с роботами и компьютерами. Зато увлекался поэзией. К собственному творчеству он, впрочем, относился строго и за время полета представил на наш суд не более четырех коротких стишков, по общему мнению, вполне удачных. Думаю, мусоросборник в каюте Зеберга увидел намного больше его произведений.
С его поэтической тягой к красоте Зебергу иногда удавалось увидеть неожиданную грань момента. Вот и его последнее замечание не могло оставить равнодушным. Я враз ощутил тоску по летнему легкому дождю. Вот бы и впрямь выйти, подставив лицо каплям, вдохнуть полной грудью свежий воздух… Хотя бы на «крыльцо»…
– Не спеши, Зеберг, – улыбнулся Сунь. – Когда идет дождь, прежде всего начинают гнить балки, которые высовываются из-под крыши.
– Балки? Это я с вами тут гнию и прею…
Зеберг глубоко вздохнул, подперев голову рукой и утопив пальцы в рыжих вихрах.
– Как там сканеры? – поинтересовался Бонго.
– Работу закончили, – мрачно изрек программист. – Но данные надо еще долго обрабатывать. Очередь такая, что до Земли бы успеть.
Земля… так странно звучит. Всю дорогу, вплоть до сегодняшнего утра было ощущение, что она рядом. А сейчас, после контакта, она кажется чем-то невероятно далеким и эфемерным… Земля вспоминается как давний, полузабытый сон. То, что здесь и сейчас, – гораздо реальнее.