– Добрый день, – поздоровалась она. – Вы, наверное, Александр?
– Да… Здравствуйте! Я к Викентию Ларионовичу.
– Очень приятно, молодой человек. Меня зовут Елена Михайловна, я жена Викентия Ларионовича. Муж много рассказывал мне о вас, вы – его самый любимый ученик. Потому что самый талантливый… – улыбнулась хозяйка дома.
Саша смутился. Заметив это, Елена Михайловна сказала:
– Не смущайтесь, проходите в комнату, а я пока чай приготовлю.
Комната, которую занимали Вольские, была очень просторной, разгороженной высокой деревянной ширмой. По краю ширмы проходила затейливая резьба – по всему было видно, что ширма эта довольно старая и сделана, скорее всего, еще в прошлом веке. Разгородив комнату, супруги получили, таким образом, и спальню, и гостиную. В «гостиной» стоял массивный кожаный диван, частично протертый от времени, и большой круглый стол. Над столом на длинной цепочке висел оранжевый абажур с бахромой по краям.
Но все это Саша разглядел позже. В первую минуту его внимание привлек сидящий на стуле возле окна незнакомый человек лет сорока, с короткой, аккуратно подстриженной бородкой. Увидев вошедшего юношу, Вольский и его гость поднялись ему навстречу.
– Вот, знакомься, Федя, это вот и есть Саша, – представил хозяин своего ученика. – А это, Сашенька, Федор Николаевич Постников.
Когда все поздоровались, разговор возобновился.
– Саша, я хочу, чтобы ты показал Федору Ивановичу свои работы. Ты принес свою папку? – спросил Вольский.
– Да, но здесь не самые удачные… – предупредил на всякий случай Саша.
– Ничего, давай сюда.
Вольский взял у Саши папку и передал ее Федору Ивановичу. Тот неспеша стал рассматривать ее содержимое, а потом с интересом взглянул на Сашу, сообщив:
– Ну что ж, работы очень хорошие. У вас явно есть талант, молодой человек!
– Спасибо, – скромно ответил Саша.
Однако по всему было видно, что похвала была ему очень приятна.
Викентий Ларионович, до этого молчавший, улыбнулся и, обращаясь к Постникову, сказал:
– Вот, Федя, что я тебе говорил: это действительно очень одаренный молодой человек. Гордость училища.
– Викентий Ларионович… – Саша попытался прервать учителя, совсем смутившись.
– Я так говорю, Саша, – продолжал Вольский, – потому что знаю: этим я тебя не испорчу, ты не такой… А ты, Федя, приходи завтра в училище, там другие Сашины работы висят – посмотришь.