О прижизненном мартирологе и месте его хранения наш современник,
полковник Распутин, был прекрасно осведомлен, успев основательно
покопаться в иезуитских архивах Дальберга. Знал про него и капитан
Стивен Алей, оставшийся 16 декабря 1916 года за старшего, когда два
высших чина британской разведки, упомянутый Самуэль Хор и Джон
Скейл, уехали в день убийства Распутина из российской столицы.
Совесть по поводу лишения жизни простого русского мужика, не
сделавшего ничего плохого не лично ему, не Британии, вовсе не
мучила бравого королевского офицера, а вот тревогу и неуверенность
побороть не получилось. Одно дело - направлять руку какого-нибудь
фанатика-туземца, и совсем другое - организовывать диверсии и
покушения собственноручно. Тайная война - представление, в котором
джентльмены прекрасно чувствуют себя за кулисами и не совсем
уверенно - на сцене. Поэтому звук автомобиля великого князя Дмитрия
Павловича, подъехавшего к конспиративной явке британской разведки,
заставил Стивена облегченно расслабиться. Заговорщики не
разбегаются зайцами из столицы, а спокойно, по-деловому разъезжают
на великокняжеском авто. Значит, всё прошло успешно. Задание
выполнено. Первая мишень сбита.
Попросив визитёра подождать в гостевой комнате, капитан Алей
прошёл в прихожую, спрятав на всякий случай за спиной правую руку с
револьвером, а левой отодвинул щеколду, приоткрывая дверь. Но
вместо моложавого, холёного лица Освальда с улицы на Стивена
уставилась оскалившаяся космато-бородатая харя. Голос с противным
гаденьким акцентом издевательски произнёс “сюрпра-а-а-айз!”, и
волосатый кулак встретился с английским аристократическим носом.
Синематограф закончился.
***
Визитёр сначала не придал значения бытовому шуму, доносящемуся
из прихожей, хотя топот нескольких пар ног заставил напрячься. Но
когда он услышал знакомый густой баритон, беспокойство переросло в
панику.
-Капитан Алей, - требовательно грохотал за дверью оратор, - я не
буду тратить время, заглядывая вам в лицо и спрашивая, знаете ли вы
сидящих перед вами людей. Меня не интересуют ваши признания,
подтверждающие приказ Бьюкенена на мою ликвидацию. Но я намерен
получить имеющиеся у вас письменные инструкции о шагах английской
разведки, следующих за этим терактом…
Спрятавшийся за дверью гость почувствовал одновременно изумление
и дискомфорт. Само появление “посланца тьмы” в этом доме - событие
чрезвычайное. Но было еще нечто, выбивающее из колеи и парализующее
волю.