– Сэр Ролан! – Воскликнула наиграно.
Он подошел, даже не обратив внимание на спину Николь. Схватил мою нежную ручку и стал целовать страстно.
– Я узнал вас, миледи. Вы прекрасны, и душа ваша светла и чиста, как эта нежная белая, как облака кожа. Вы богиня, ангел во плоти…
Отняла свою руку. Вытерла о край платья.
– Ролан, – произнесла довольно эротично маркиза, оборачиваясь.
Опешил барон, но быстро ухватил ручку и чмокнул. Отработанный до автоматизма прием, не иначе.
– Маркиза Николь, вы прекрасны, – пропела пьянь, но ручку вернул быстро. За что ему маленький плюсик.
– А вы охмелели, сэр Ролан, – выдала строго. – Знакомы с баронессой Валерией?
– Конечно! – Воскликнул, расцветая еще больше. – Она самая удивительная женщина, которую я когда–либо знал!
– Вот даже как?! – Прищурилась Николь. – Поведайте мне почему же.
– С пятидесяти шагов по поперечной цели, движущийся со скоростью галопа, сквозь густые заросли, прямо в сердце! С первого же выстрела!
– Вы лучница?! – С расширенными глазами воскликнула маркиза. – Зная сэра Ролана, я верю ему даже в такой хмели.
– А еще она орков…
– Сэр Ролан! – Рычу, осекая.
Заморгал, недоумевая.
– Леди Николь, вы не будете против, если мы с сэром Роланом прогуляемся? – Проговорила я важно.
Маркиза пожала плечами, взгляд нечитаемый. Вроде и удивлена, или даже ошарашена. Но и сомневается, хотя сама сказала, что верит Ролану. Авторитетный, значит, рыцарь. Но я так и не поняла, почему он вдруг стал ко мне так неравнодушен!
Сердце обвалилось от мысли… жена! Помню, как он про родовое проклятье плел. Неужели овдовел?! Поэтому клеится теперь…
– Как ваша беременная жена, сэр? – Спрашиваю, уводя от маркизы и шествуя вдоль балкона.
– Это чудо! – Воскликнул Ролан. – Миледи, решил последовать вашему совету и увез жену в поместье. И у меня родились две прелестные дочери!!
Остановилась. Вижу, как с мужественной щеки скатывается слеза. Чужое счастье передалось и мне. Я ведь дала дельный совет. А такое у меня не часто бывало.
– Жена здорова? – Спохватилась.
Кивает, сияя. И вдруг становится серьезным.
– В роду Норельских не привыкли слушать женщин, – начал с нотками вины в голосе. – И я не хотел. Моя гордость была задета вашими поступками не раз. И я сожалею, что мои мысли были супротив истины устами мудрой, хоть и молодой особы. Вы спасли мою жену и избавили род Норельских от проклятья.