— Все исполню.
Исполнил. Не прошло и пяти минут, как все означенные с ошалелым
видом стояли уже перед императором. Нет, не все. Медикус, по-бабьи
всплеснув руками и лопоча с характерным акцентом что-то про чудо и
невозможность происходящего, кинулся к больному. Петр хотел было
отмахнуться, да куда там. Немец все порывался ощупать его с головы
до ног, то пальцем живчик на запястье нашарит, то ладонь на лоб
возложит. И все приговаривает, приговаривает... негромко так, но
неустанно.
В конце концов Петр махнул на него рукой и сосредоточиться на
преображенцах. Всех четверых он знал лично, по былым охотничьим
забавам. Кто бы сомневался, что Ванька приведет на охрану усадьбы
роты именно тех командиров, с кем был ранее близок. Оно и к
лучшему
— Господа офицеры, готовы ли вы служить верой и правдой
государю вашему?
— Готовы.
— Приказывай, Петр Алексеевич.
— Жизнь положим.
— До последнего вздоха, — наперебой заверили
наконец начавшие приходить в себя офицеры. Ничего. Это нормально.
Не всякий раз увидишь человека, вернувшегося с того света. Но
молодцы, что быстро ориентируются.
— Тогда слушайте приказ, — вяло отмахиваясь от
докучающего ему медикуса, все еще слабым голосом продолжил
он. — Усадьбу от посторонних очистить немедленно. Всех за
ворота. Оставить только холопов, да в количестве необходимом, не
более. Измайлов, то твоя забота.
— Слушаюсь, государь.
— Охрана усадьбы на тебе, Волков.
— Слушаюсь, государь.
— Вязов, ты возьмешь под охрану сам дворец и мою
спальню.
— Слушаюсь, государь.
— Немедля обговорить с медикусом, кто потребен для созыва
консилиума, и всех доставить без промедления. Банин, займешься
ты.
— Слушаюсь, государь.
— Иван, передашь господам тайному совету, что до моего
выздоровления управление государством возлагаю на них, как оно и
было с началом болезни. И еще на тебе общее командование. В усадьбе
собрались персоны именитые, в последнее время привыкшие указывать
как быть даже мне, раскудрить их в качель. Но вы, господа офицеры,
просто помните, кому давали присягу на верность и крест в том
целовали. Ничего не бойтесь. Я уж был за гранью, но Господь не
попустил. Так что я с вами, поживу еще, не сомневайтесь.
Пображничали мы, братцы, покуролесили, пора и честь знать. Пришло
время послужить матушке-России. Для того мне поначалу нужно на ноги
встать. С хворью мы с медикусами справимся, никуда она, клятая, не
денется, а остальное от вас зависит. Ступайте.