— Они знали, на что идут, когда затевали незаконное
строительство и отваливали солидные взятки. И кстати, все свои
вложения они уже успели отбить и даже навариться. И ты, и я также
имеем подобную недвижимость, и, как там обстоят дела, нам известно
не понаслышке. Только мы, в отличие от многих, строили по закону,
хотя нам это вышло дороже, и все равно мы в барыше.
— Ну и что с того? Ты хочешь отобрать у людей бутерброд с
маслом и думаешь, что они так легко на это согласятся?
— А чего это ты только сейчас забил в набат? Чего не
тревожился вначале?
— Потому что тогда думал так же, как и ты.
— А теперь иначе?
— Не надо на меня так смотреть, Сергей. Мы с тобой слишком
много пережили, и сомневаться в моей дружбе ты не имеешь никакого
права, ни законного, ни морального.
Что и говорить, пережили они и впрямь много. Началось все в
Рязанском высшем воздушно-десантном командном училище, где они
вместе учились. Потом Афганистан, куда за год до вывода войск
попали служить два молодых лейтенанта. Там оба были ранены, и в
память об этом этапе службы у Василия Евдокимова на виске остался
шрам, подобную же отметину, но только на бедре, имел и Сергей
Буров. Ранило их, кстати, в одном и том же бою. Их спецгруппа
попала в засаду и полегла практически сразу, а они вдвоем
отбивались чуть ли не от взвода духов. Спасибо командиру полка,
среагировал вовремя и сумел вытащить хотя бы их двоих.
Потом был Таджикистан. Дальше первая чеченская, от первого и до
последнего дня. После войны их пути на некоторое время разошлись в
связи с увольнением Бурова. Но через несколько лет они снова
сошлись и уже больше десяти лет не расставались. За это время их
дружба также прошла не одно испытание, в том числе и деньгами. Нет,
сомневаться в дружбе Василия он не имел никакого права.
— Прости, дружище. Я что-то того...
— То-то и оно, что того. Ладно,
проехали, — примирительно произнес
Евдокимов. — Ты над другим подумай. Ведь по городу
ездишь, видишь, сколько продается недвижимости.
— Разумеется, вижу. Пытаются вытянуть хоть что-то.
Утопающий хватается за соломинку.
— Ага. А ты в курсе, что у многих зданий уже поменялись
хозяева, хотя объявления о продаже все еще и висят?
— Что? — Новость была просто ошеломляющей.
Чтобы нашелся идиот, решивший вложить солидную сумму в такое
рисковое предприятие? Нет, ну, может быть, один дурак и найдется,
ну два. Но Василий говорит чуть ли не о массовом помешательстве. Да
еще и сделки проворачиваются в тайне. Тут ведь не нужно ставить в
известность власти, дела касаются частной собственности. Ни
Регистрационная палата, ни налоговая инспекция вовсе не обязаны
уведомлять главу города о сделках. Недвижимое имущество переходит
из рук в руки, делов-то.