Заставь меня НЕ любить. Исповедь - страница 42

Шрифт
Интервал


Несколько дней проплавала в этой пустоте, выныривая только для принятия еды и короткой прогулки до беседки. В ней взахлёб дышала свободой, содрогаясь от мысли, что вернётся Игнат и сломает хрупкие крылья.

Он пришёл в первый день весны, посчитав, что дал достаточно времени для восстановления. Куклу починили, дали почувствовать себя человеком, и её снова можно ломать. Неосознанно сжалась, прощаясь с краткосрочным спокойствием и нормальной жизнью. Тут же, как наяву, почувствовала давящую тяжесть ошейника, леденящий холод, сковывающий обнажённое тело, выжигающий нутро стыд и полную беспомощность.

Игнат не произнёс ни слова. Надавил на плечо, заставляя встать на колени, не спеша расстегнул ремень и ширинку, достал своё добро и ткнул им в губы, брезгливо наблюдая за действием. Послушно открыла рот, опуская ресницы и уходя в себя. Отрешённо принимала член, ритмично долбящийся в горло, стараясь представить себя далеко. Настолько отстранилась от реальности, что не сразу заметила окончание процесса.

Очнулась от вязкой спермы, наполняющей рот и стекающей в раздражённую гортань. Немцов так же молча упаковался, поправил рубашку и штаны, и вышел, не обернувшись, тихо прикрыв за собой дверь.

Долго сидела на полу, приходя в себя от внезапного визита. Странное поведение Игната ввело в замешательство и породило неуверенность и неопределённость. Одни вопросы, заданные в пустоту. Что это? Очередная пытка с его стороны? Как мне теперь себя вести? Чего ожидать от хозяина?

Поймала себя на чувстве какой-то щенячьей радости. Странно, глупо, ненормально, но я была рада его видеть. Несмотря на всё, что он со мной сделал, моё сердце всё ещё скучало и скулило от остатков любви. Стала противна сама себе за внутреннюю слабость. Немцов урод, скотина, самодур, которого нужно ненавидеть, а я вот-вот растекусь лужицей у его ног. Дура! Больная извращенка с наклонностями мазохистки!

Осознание болезни, неизлечимой, неоперабельной, подкосило не меньше, чем отъезд Натальи. Без сил упала на кровать, пытаясь смириться с диагнозом. Тяжело, болезненно, бесперспективно. За весь день так и не смогла подняться. Поля, тяжело вдохнув, унесла нетронутый завтрак, потом обед, вечером уговаривала поужинать, но я выпила только чай, пребывая в состояние потерянности.