— Да оттого милок, что ты мне еще можешь понадобиться, если
татары появятся.
— Не понял.
— Да чего же непонятного. Ты сейчас допросишься, так я тебе
хребет переломлю. А тогда уж какая от тебя защита.
Любаша все же не выдержала и прыснула, пряча соблазнительные
губки в рукавицы. Уж больно потешно выглядел неудачливый ухажер. А
тятька, он такой. Он может. Сколько всего у него за плечами. И
норов у него куда как крут. Опять же когда с татями теми в лесу
сошелся, так страшно было на него смотреть. А этот, по всему
видать, еще не знал ни одной битвы.
— Да я... Твою в перехлест! — сам себя оборвал солдат, срывая с
плеча фузею и быстро спешиваясь.
Многоопытный Громов осадил коня и проследил за взглядом
собеседника, уже занимающего позицию за санями. На небольшой
возвышенности, примерно в четырехстах шагах появились пять
всадников. Громову доводилось бывать в походах в этих краях. По
облику он сразу понял, что это не татары. Приставил ладонь к
глазам, стараясь хоть как-то справиться с режущей глаз белизной.
Точно не татары, но и не драгуны.
— Казаки, что ли? — все же поинтересовался у солдата
ветеран.
— Они самые и есть, — все так же озабоченно ответил парень,
бросая взгляд на товарищей, уже спешившихся и изготавливающихся к
бою. — Сидор, за спину гляди, как бы не обошли.
— Понял, — послышалось в ответ.
Ага. Парень, похоже, вполне боевой, коли его старшим в команде
назначили. А по виду и не сказать. Вот балагур и простодыр — это
про него. Однако не всегда внешность соответствует сути.
И солдатики молодцы. Чуют опасность, сами верхами, но и мысли не
допускают, чтобы бросить сопровождаемых. Вот и спешились. Впрочем,
драгуны плохо обучены конному бою, на земле они чувствуют себя куда
как увереннее. Ага, вот и штыки к стволам приладили.
— Если казаки, чего тогда так суетитесь? — все же изготавливаясь
к возможной схватке, поинтересовался Евсей. Нутро-то беду чует, но
и прояснить ситуацию не помешает.- Казаки-то вроде присягнули на
верность императору.
— Кабы татары, то все понятно. А с этим бандитским племенем так
сразу и не разберешь. Не ведаешь разве, что разделились казачки?
Одни с нами остались, присягнув на верность императору, другие к
крымчакам подались и там свою Сечь поставили, Алешковскую. Нашим-то
от казны и хлебный припас, и жалованье идет. А тамошние только и
того, что обласканы ханом, живут же, как и прежде, грабежом. Не
татар же им грабить, с коими у них мир. Вот и повадились к нам. От
крымчаков не бывает столько бед, сколько от них.