— Козьма Иванович, опять ты суждение выносишь, не выяснив все
доподлинно. — Мило улыбнувшись, девушка поднесла к губам чашечку и
отпила глоток горячего, душистого чаю.
— Анна Александровна, так ведь понятно все как ясный день. Не
послушали совета знающих людей, бросились эту самую фаб-ри-ку
ставить, а это траты великие. Вот теперь и решили поправить свои
дела.
— А ты, Козьма Иванович, не спеши с выводами. Не выслушал до
конца и словно самовар закипел. Я тебе что сказала? Начали мы ткать
сукно по четыре рубля за аршин. Так?
— Так.
— А разве я сказала, что иного сукна у нас нет? Оно конечно,
выгода великая на одном таком сукне сидеть, но ведь не выйдет.
Нешто, думаешь, не понимаю, что потребен разный товар, и дешевый и
дорогой, чтобы разному покупателю угодить.
— Значит, иное сукно ты все так же ткешь?
— Ну конечно. Все как и было прежде. Рублевое сукно, в два
рубля, в три, и вот теперь добавилось в четыре. Но ты не гляди на
цену. Сукно особое, из особой шерсти. Ты про мериносов что-нибудь
слышал?
— Не доводилось, Анна Александровна.
— Особая испанская порода овец. Их разводят только в Испании, их
вывоз из королевства запрещен под страхом смертной казни. Вот из
этой шерсти я и предлагаю сукно по четыре рубля за аршин. Можно
сказать, ткань для царских особ. А ты сразу на дыбы. Никто ведь не
неволит. Не желаешь, так и не станем вспоминать.
— А вы откуда же тогда раздобыли ту шерсть?
— А то не твоего разумения. Вот, глянь на образец. В тканях ты
разбираешься, а потому свое суждение и вынеси.
— Хм... Анна Александровна, если товар-то новый, а мы уж давно
знаемся, так, может, под продажу выделишь несколько рулонов, а там
и сочтемся? — бережно перебирая отрез ткани и едва не пробуя его на
зуб, с хитринкой предложил купец.
— Козьма Иванович, это что за разговоры такие? — Девушка
вскинула брови домиком. — Это когда же ты успел так поиздержаться,
что не можешь за товар уплатить?
— Так ведь на такую-то новость я и не рассчитывал. Потому и
серебра с собой в обрез взял. А тут один рулон в сто шестьдесят
рублей встанет. Ну и какой толк от одного рулона? Нужно хотя бы
четыре.
— Нет, Козьма Иванович, так у нас не сладится.
— Нешто веры мне нет, Анна Александровна?
— Еще как есть. Но ведь когда берешь чужое, оно всегда легко, а
отдавать-то придется свое, и уж это тяжко.