Хм, мне точно знаком этот язык. Пока
раздумывал, девочка подошла к своей сумке, что-то достала из нее и
поднесла мне. На руках у нее лежал моток шнура. На глаз метров
тридцать длиной, и на ощупь, как капроновый. Блин! Жалко такой
резать. Вдруг пригодится, мало ли что впереди. Ладно, так обмотать
попробую. Через десять минут мое творение было готово. А вроде
неплохо получилось, и прочно. Осталось свободной ещё половина
шнура. Использую её, чтобы закрепить на волокушах раненого, но
сначала надо бы быстро перекусить, путь до людей, похоже, не
близкий. И еще я чувствовал себя очень измотанным после бессонной
ночи и долгого спуска к лесу. Вынув из рюкзака контейнер, вытащил
последние две банки консервов и пачку хлебцев. Одну банку предложил
своей новой знакомой. Она же, недоуменно глядя на меня, что-то
быстро затараторила на своём, указывая то раненого, то куда-то в
лес, всем видом показывая, что надо торопиться. Я, не говоря ни
слова, просто впихнул ей в руку одну банку, а сам открыл свою, сел
и, прислонившись к ближайшему дереву, начал есть. Девочка
насупилась, зло сверкнула глазами и тихо пробурчала:
- Russya...[2]
Банку, однако ж, взяла, принюхалась и
принялась есть, используя вместо столовых приборов хлебцы, а вот я
«подзавис» от услышанного. «Руся» … Прозвучало это слово с
ударением на «У». А ведь так финны между собой уничижительно
называют русских. Точно! Мне об этом брат рассказывал, который уже
несколько лет живёт в Хельсинки. Русские финнов, кстати, в ответ
«чухонцами» называют! Вот почему мне её язык знакомым показался!
Она, кажись, финка! И еще, получается, что она знает, кто такие
русские, и это значит - русскоговорящие тут есть. Вот только, если
следовать географии, финны с русскими могли пересечься только в
районе Питера, а мы точно не в его окрестностях. Хотя, если это
вообще другой мир… Параллельный или еще какой… Чёрт. Нужна
информация, а спросить не у кого. Во всяком случае, не с моим
английским.
Над всем этим я думал, уже
приканчивая банку. Сам прием пищи занял не больше десяти минут. Как
и прошлый раз, под неодобрительный взгляд девочки прикопал банки, а
полегчавший рюкзак закинул на плечи. Ружье повесил на грудь и
подтащил волокуши к раненому. Затем совместными усилиями мы как
могли, аккуратно уложили его на волокуши, крепко зафиксировав
остатком шнура. Поднял один конец волокуш со стороны головы
раненого и глянул на уже переминающуюся с ноги на ногу,
девочку.