В окне проплывали зеленые от
изумрудной травы горы, скалы, маленькие долины, криво перечеркнутые
серебристыми линиями горных речек. Кстати, если прикинуть весь мой
путь и направление полета, то получается, что изначально «временная
волна» переместила меня больше, чем на сто километров, почти в
самое начало Чегемского ущелья. И значит, все эти горы и ледники –
это все часть Кавказского хребта. Охренеть! Я ж у себя на родине!
Можно сказать, практически дома.
- Т-тогда п-получается, мы летим в
сторону Чегема? – продолжил я расспросы. – Т-там дальше д-должно
быть несколько аулов. Мы т-туда летим?
Я увидел, как обменялись взглядами
лейтенант и его командир. Затем снова услышал в наушниках голос
капитана:
- Руслан, за время твоего… хм…
отсутствия в мире много чего произошло. Ты еще много всякого
увидишь, и вопросов у тебя будет намного больше. Короче, давай,
отложим все расспросы на потом. Тем более что нам скоро
приземляться.
Ладно, потом так потом, не буду
отвлекать. А ведь он на «ты» ко мне обратился. Будем считать это
шагом к сближению.
Через несколько минут наш самолёт
заложил вираж налево. Мы выбрались из Чегемского ущелья и полетели
вдоль скальной гряды. Если я правильно помню, то мы взяли курс в
сторону соседнего Баксанского ущелья. Как раз тут, по моим
прикидкам, должны располагаться аулы Былым и Бедык... Я прижался
лбом к окну, пытаясь высмотреть признаки человеческого жилья. Река
Баксан была. А вот аулов на её берегах – не было. Лишь пару раз
промелькнули какие-то покрытые мхом и травой остатки строений.
Полуразвалившиеся стены и какие-то кучи камней едва виднелись среди
деревьев и кустарников. Кстати, ландшафт все же немного отличался
от того, который помнил я. Огромные валуны лежали то тут, то там,
явно отколовшиеся от соседних скал и скатившиеся вниз на дно
ущелья, да и множество новых горных речушек. Но все это в принципе
обычное дело для гор, тем более столько лет прошло. Так с чего бы
людям бросать тут всё? Неужели все-таки третья мировая была? Еще
одна загадка в копилку вопросов.
Вскоре мы перелетели через одну
невысокую горную цепь, и теперь под нами проносилась относительно
равнинная местность. Сколько я ни пытался высмотреть другие следы
поселений, так и не смог найти ни одного, хотя места, где они
стояли, мной легко опознавались даже с учетом изменившего
ландшафта.