Я тихо прошла мимо приоткрытой двери, что вела в кабинет Германа. Он, как обычно, сидел на кожаном диване, между тонкими изящными пальцами снова тлела сигарета, лицо спряталось в ладонях, а локти вжались в колени. Вся поза моего мужа молча кричала о его бессилии, усталости и отчаянье.
— Уходи, — услышала я задушенное и злое. — Уходи, я тебе сказал! — Герман поднял на меня взгляд своих воспаленных красных глаз.
А я застыла на одном месте как идиотка, даже пошевелить кончиками пальцев не смогла. Муж резко встал с дивана, подошел ближе и с такой силой захлопнул дверь прямо у меня перед лицом, что даже неприятный легкий ветерок коснулся кожи. Я всё испортила…
2. 1.
Сегодняшний день должен был начаться, как и все предыдущие. Сначала сбалансированный завтрак, чтобы ребенок мог получить все обходимые витамины. После этого недолгая прогулка в саду, чтобы подышать свежим воздухом. А потом плановый визит к врачу-гинекологу. Дальше более-менее свободный график отдыха. Я чувствовала себя так, будто легла на сохранение в больницу. А моментами казалось, что меня вообще закрыли в тюрьме. Вначале нашей с Германом семейной жизни я была ошибочно убеждена, что попала в настоящую золотую клетку. Нет, тогда мне просто позволили увидеть только «цветочки». Теперь же Герман контролировал каждый мой шаг, хоть сам и не принимал личного участия в моей жизни. Мы редко пересекались в доме. Ели и спали порознь. По сути, всё начали делать порознь. Только иногда и то случайно сталкивались в гостиной.
В больших черных глазах я отчетливо видела ожесточение и вселенскую усталость. Взгляд стал колючим, пронизывающим до костей и обвиняющим. Я так и не смогла научиться его стойко выдерживать, потому что ощущала болезненный укол вины. Если мы с Германом пересекались в гостиной, то старались быстро разойтись, как ни в чем не бывало, будто абсолютно незнакомые друг другу люди. И тогда день продолжал свой неторопливый ход. Бесцветный, унылый, тоскливый.
Но сегодня вся эта блеклость неожиданно взорвалась яркой белой вспышкой, когда я по обыкновению спустилась к завтраку. Не успев покинуть последнюю ступеньку лестницы, я застыла на одном месте, удивленно посмотрев вперед. Алексей — наш телохранитель — заносил чьи-то чемоданы прямо в гостиную. Я сначала подумала, что возможно к нам неожиданно наведался какой-нибудь дальний родственник Германа. Но это предположение даже не успело в полной мере дойти до сознания, как в дом вошла высокая светловолосая женщина. Я ее слишком хорошо запомнила, чтобы ошибиться, чтобы забыть. Она явилась в дом сразу же после нашей свадьбы. Она же фигурировала в репортажах, когда Герман был в командировке. Теперь эта женщина так просто во второй раз переступила порог нашего дома в качестве долгожданной гостьи. Вслед за ней в гостиную вошел и мой муж. Он улыбался. Впервые за последние три месяца, как я узнала о своей беременности, он искренне улыбался. Меня всю передернуло. Мерзкий укол ревности неожиданно царапнул грудную клетку.