Зато Герман
теперь всем рассказывает, как Алиса
может съесть пятнадцать пачек мороженого
за сорок минут. Откуда он взял время –
без понятия, я не помню, чтобы мы засекали
продолжительность эксперимента. К
слову, Герман всегда пользовался этой
моей слабостью: если опаздывал, если
поздно приходил домой или где-то тусил
без меня, то в холодильнике у нас всегда
лежало мороженое, поэтому ему очень
многое сходило с рук. Ну, впрочем, как и
мне той, что тем временем, била от злости
семейный фарфор на первом году совместной
жизни. Д-да-а-а... Высокие у нас тогда были
отношения. С тонкой душевной организацией
– я бы сказала!
– Герман, а
ты что здесь делаешь? – набросилась я
на мужчину, пытаясь отвлечь его от
рассуждений о моем проблемном теле.
– Понимаешь,
я мотоцикл купил, и тут рядом мотоклуб.
Забежал купить что-нибудь перекусить.
У меня
округлились глаза, я резко позабыла о
боли и о Вадике…
– Что?
МОТОЦИКЛ?!
Все ясно. У
мужчины начался переходный возраст
третьего периода. Ну, знаете, первый –
это лет в пятнадцать, второй – за
тридцать, когда так и прет к свободе и
самореализации, а третий – это когда
переваливает за сорок. В этот период
мужчина хочет обратно вернуть свои
пятнадцать и доделать то, что там не
успел. У Германа не было мотоцикла, вот
он и решил все исправить.
– А что ты
так удивилась? – забеспокоился он и тут
же смутился.
– Да ничего.
Это же опасно, а я тебя знаю: физический
риск – не твоя цель в этой жизни.
Если вам еще
непонятен образ Германа, то этот человек
от царапины или от любого прыща умирает,
как от большой кровопотери или от рака.
И я не шучу сейчас. Когда он звонит мне
в четыре утра с паникой в голосе: «Я
порезался, что мне делать?», я серьезно
отвечаю: «Значит так, твое время подошло
к концу, и пора умирать. Скоро вся твоя
кровь, все твои пять литров вытекут, и
ты зальешь соседей, которые позже подадут
на твое мертвое, бездыханное тело,
которое уже к тому времени будет предано
сырой земле, в суд, потому что они там,
внизу, поклеили новые обои и им совсем
не нужны кровавые потеки на стенах».
Вот так
примерно происходит подобный диалог,
а нечего по ночам хлеб резать. Как обычно
все говорят мне – жрать надо меньше, и
проблем будет тоже меньше. Хорошо, что
Герман никогда не обижается на меня,
даже не знаю почему. Я бы обиделась –
серьезно.