Вполне привычное ощущение для Скользящих, знакомое уже не раз –
мы прыгали для тренировки в этот и другие рунные миры, но сразу же
возвращались обратно под присмотром Ивана, благо для этого не
требовалось особых усилий. Достаточно было активировать
амулет-откатник, который выкидывал нас обратно в наш мир.
Я почувствовал холод, и открыл глаза. Ну точно, как и в прошлый,
тренировочный, раз – мы стояли на заснеженной равнине, под небом,
затянутым белой хмарью. Локация известная – точка входа в мир Ис
равнина Чистая, степь Бела. Здравствуй, Бела, век бы тебя не
видеть.
- Прибыли, - сказала Анька, дохнув паром. Холодно здесь, в этом
вечном царстве льда и снега. – Как и в прошлый раз.
- Только в прошлый раз вы находились здесь с полчаса, а теперь у
вас экскурсия по миру, - Иван потопал ботинками, оставляя после
себя четкий след на снегу.
- Зачем оно нам надо? – пробормотал я под нос, но Иван меня
услышал.
- И так знаешь. Во-первых, тренировка на Скольжение и Удержание
мира, во-вторых, здесь можно очень хорошо прокачаться, получив
знания и умения от аборигенов.
- Только вот что-то как-то никого и не видно, - скептически
сказал я.
- Ворон, ты спал на брифе, что ли? – сказала Анька. – В этом
мире нет живых, только призраки.
- Да и кто, кроме них, способен выжить в ледяной пустыне… -
вздохнул я. – Ну что?
- Пошли, - Иван поправил лямки ранца.
Белое безмолвие – как я его не люблю! Всегда при чтении или
просмотре книг и фильмов про север и Арктику, я представлял себе
именно это. Снежная равнина, свинцовое серое небо, и – никого
вокруг. Депрессняк восьмидесятого левела.
- За мной! – Иван, повернувшись к нам, махнул рукой.
О, а равнина вовсе и не полностью пустынная, вот какой-то
камень, похожий на те ледниковые валуны, которые встречаются еще в
окрестностях Питера, размером с Анькину маленькую дамскую
«Катрину». Только весь иссиня-белый, необычный.
- Знакомимся с местными достопримечательностями, - Иван кивнул
на камень. Камень Бел, он же Белороб, он же Палтырь. Подойдите и
положите на него руки, получите левел-ап.
Мы с Анькой молча подчинились. Холод вошел в сердце, мысли стали
плоскими и потеряли эмоциональную окраску. Сразу стало все равно,
потерялся интерес к чему бы то ни было. Даже слабость какая-то
появилась во всем теле.
- Что чувствуете? – спросил Иван, когда мы отняли ладони от
белой глыбы.