Действительно ведь красавица. Большая, но грациозная, с длинными
мощными лапами и темно-рыжей шерстью под цвет шевелюры хозяина, а
еще Бри была спокойная, даже флегматичная, в отличие от моей
розовой непоседы… которая, кстати, куда-то запропастилась. Надеюсь,
не очередного подвыпившего прохожего жизни учит.
— Благодарю. — На собачьей морде появился слабый намек на
улыбку.
— Я это… побегу… пойду, то есть, — пробормотала, подняв глаза на
соседа и прижав к груди сумку в неосознанной попытке выставить
между нами преграду. Я так привыкла видеть в этом человеке врага,
жаждущего лишить меня наследства, что находиться с ним рядом и уж
тем более беседы беседовать было ужасно некомфортно.
— Бегите-бегите, Настя. Поздно уже, юным девочкам давно спать
пора, — покачал головой Канерва, вновь опираясь на трость с
металлическим набалдашником… в виде головы дракона.
Так, стоп! Дракона?! Раньше, если не ошибаюсь, там что-то другое
было.
Уставившись на венчавшее черную палку украшение, я задумалась. В
голове, сбивая друг друга, метались мысли. А ведь сосед тоже
высокий. И широкоплечий, несмотря на худощавое телосложение! И
собачка а-ля адская гончая у него, как выяснилось, имеется. А
теперь вот и дракон на трости появился, будто на что-то
намекая...
Забыв о приличиях, я откровенно изучала мужчину, сетуя, что мы
стоим не под фонарем. Раньше как-то не обращала внимания, что он
вовсе не старый, хотя, конечно, уже и не молодой. Эдакий человек
без возраста, когда в глазах уверенность, присущая взрослым
состоявшимся людям, а лицо по-прежнему без морщин. Ну, практически
— тонкие, едва заметные лучики, появляющиеся в уголках глаз при
улыбке, не в счет. Не красавец, конечно, как граф фон Герц или
князь Себержинский, но ведь и не урод. Обычный мужчина без особых
изъянов. Я бы даже сочла его симпатичным, если бы не дядюшкино
наследство, вернее, не роль господина Канервы в нем.
Расценив мой заинтересованный взгляд, как приглашение к
разговору, сосед сказал:
— Я понимаю, что это не мое дело, Анастасия, но давайте вы не
будете больше ходить по ночам одна. Особенно сейчас, в преддверии
зимних праздников. В следующий раз вам ведь не мы с Бриной можем
встретиться, а кто-то пострашнее. Город сейчас обманчиво спокоен и
по-настоящему опасен. Вы такая хрупкая, юная — идеальная жертва для
оголодавшего нелюдя или похотливого маньяка. — Ну вот, опять со
мной, как с ребенком, себя ведут! Достали уже эти нравоучительные
речи. — Если вам позарез надо в город после двадцати двух,
обратитесь…