– Дядя Серёж, ты уезжаешь?
– Да, мне пора. Сейчас выйдет Валентина Сергеевна… –
как трудно сказать пацану, что он останется тут… один, в
незнакомом, чужом доме. Пусть будет обут, одет, накормлен и под
присмотром, но… один. В принципе, как и эти больше полугода, что
прошли с гибели его родителей Генка оставался один. Он не
реагировал на ненавязчивые предложения остаться с кем в семье, но
иногда играл с ребятишками – детьми офицерско-сержантского состава.
Но не надо быть провидцем, что Генка – этот пацанёнок шести лет
отроду выбрал для себя судьбу. Его и отговаривали, и упрашивали, но
не по годам быстро повзрослевший ребёнок стоял на своём. И сейчас,
вместо того, чтобы ныть или упрашивать его не оставлять в чужом
доме, он стоял и спокойно смотрел своими невинными, но серьёзными
глазами на Сергея. – В машине твои вещи, пойдём заберём.
– Хорошо.
Они вышли, прошли немного и оказались на крытой
парковке. Сергей всё время, что они шагали по ухоженным дорожкам,
ожидал, что вот-вот Генка кинется к нему, сожмёт руку и скажет:
«Дядя Серёж, забери меня», но они шли молча. Генка с интересом
глазел по сторонам, а на душе Сергея кошки скреблись.
– Давай посмотрим, что тут нам собрали, – открыв
багажник, с трудом произнёс офицер, – твои любимые игрушки,
берёшь?
– Нет, – недолго подумав, ответил Гена, – мне папа с
мамой портфель купили, его возьму. Мы его брали, я видел. Он где-то
здесь.
– Портфель. Вот он. Что-то тяжёлый.
– Там всё, что нужно к первому классу, кроме
учебников. Их не успели купить.
– Ничего страшного, в школу тебе осенью, а сейчас
только весна.
– Лето скоро. Через месяц.
– Верно. Так, что тут ещё. Это зимние вещи,
это…
– Добрый день Гена, – от неожиданности Сергей уронил
обратно в багажник взятый пакет с вещами. Рядом стояла Валентина
Сергеевна. Она подошла очень тихо, что офицер не
заметил.
– Здравствуйте, – ответил пацанёнок, пытаясь открыть
замок портфеля.
– Сергей Петрович, вы всё? Обед скоро. Хотела успеть
представить Гену ребятам.
– Да-да. Минутку. Ген, что ещё? Тут много чего
собрали…
– Дядя Серёж, не надо ничего. Что хотел, я взял, –
перехватывая с правой руки в левую портфель, ответил Гена и
протянул свободную руку. – Папа говорил, что здороваться и
прощаться у офицеров принято отданием чести, но я не офицер и…
спасибо за всё дядя Серёжа и тёте Тане, и тёте Лене, и тёте Кате.
Пусть они не плачут по ночам. Всё будет хорошо.