— Беги, — выдохнул Альмод. — Подмога сейчас будет.
О гибели командира чистильщики узнают почти мгновенно и высылают
еще два отряда. Но переход по мирам не сплести за доли секунды.
Которых хватило твари, чтобы одновременно кинуться на Альмода и на
девчонку со шрамом. Альмод увернулся — вбитые за десяток лет навыки
не подвели. Девчонка, измотанная боем, напуганная смертями друзей,
не успела. Одно щупальце ухватило ее за ногу, второе обернулось
вокруг ребер и хлестнуло по животу. Она закричала.
Можно было с чистой совестью делать ноги — в одиночку прорыв не
удержать и несколько минут. Нужно было делать ноги — в новых
отрядах наверняка будут те, кто его помнит, а значит, придется
бежать только в том, что на себе, как уже было год назад. Но он
перекатился, уходя от очередного хлыста, подхватил с земли меч.
Исчезли перевившие весь мир плетения — небесное железо погасило
дар. Альмод взвился, перерубив щупальце, что сдавило девчонке
грудь. Отмахнулся мечом от еще одного. Девчонку поволокло к твари.
Крик не смолкал.
Альмод снова метнулся, отрубая щупальце, что держало ногу.
Ударил пламенем, прямо по живому, завоняло паленым мясом. Плетением
отшвырнул искалеченное тело к краю поляны — церемониться было
некогда, потому что тварь, упустив одну жертву, всерьез взялась за
другую — Альмод метался по поляне, точно по горящим углям, ни на
миг не останавливаясь. Какого рожна он вообще в это влез, дурень
похмельный?
У самого озера начало собираться черное облако перехода. Вот
теперь точно пора убираться, и чем быстрее, тем лучше. Осталось
одно. Он рыбкой сиганул над самой землей — щупальца метнулись в
дюйме над головой. Приземлившись, подхватил кожаный шнур с тремя
бусинами с останков Свейна,— изъеденные связки не держали кости
руки, и они рассыпались. И рванул к краю поляны, где уже не
шевелилась девчонка. Плетением затащил ее в кусты, чтобы не увидели
явившиеся чистильщики. Хотя им явно пока не до того.
Где-то там за спиной бесновалась тварь, коротко и четко отдавал
приказы командир, ревело пламя. Альмод не обращал на них
внимания.
Обычно тусветные твари походят на рой, собранный из стеклянных
бусин. Попав на тело — хоть человека, хоть зверя — они стремительно
жрут, и, набравшись сил, стекаются в единое существо, которое
хватает все живое, до чего может дотянуться. Три четверти века
назад твари превратили столицу и окрестности в стеклянную пустыню,
где до сих пор не было даже пауков. Десять лет назад сожрали
Озерное: Альмод видел, что осталось от городка, и это долго снилось
ему в кошмарах. Отчасти потому, что он был одним из тех, кто не
удержал тот прорыв. Единственным, кому удалось выжить.