Оборотни считались совершеннолетними
лет с пятидесяти, плюс-минус десять лет. После прохождения ритуала
инициации — он незначительно различался в разных стаях, — и получив
взрослое имя, молодые волки старались вырваться на свободу из-под
опеки старейшин, для чего объединялись в группы от шести до
двадцати голов под водительством опытного взрослого, обычно самца.
Постранствовав лет тридцать-сорок, выжившие возвращались к родным
либо присоединялись к чужой стае, тем самым привнося свежую кровь и
пронизывая общество оборотней невидимыми, но прочными родственными
связями. Немногие, честолюбивые и живучие, со временем сами
набирали себе молодняк, становясь вожаками. Хотя случалось, что
наемники оседали где-нибудь на ничьей земле, объявляли ее своими
владениями и постепенно превращались из мелкой банды грабителей в
крупное племя, с чьими интересами нельзя было не считаться.
Впрочем, молодые стаи редко превышали по численности сорок голов и
в подавляющем большинстве случаев разваливались под гнетом
внутренних конфликтов. От вожака требовались недюжинные
дипломатические качества, чтобы спаять агрессивных волков, не
всегда связанных узами родства, в единое племя со своими
традициями. Тем не менее, в тех редких случаях, когда стая все-таки
выживала и насчитывала хотя бы два поколения, она яростно защищала
собственную территорию и своих членов от посторонней угрозы.
Мне дважды пришлось применять силу
против бродячих шаек, стремившихся в Санкт-Петербург и «зашедших на
огонек» в новые владения кицуне. Собственно говоря, я не совсем
правильно выразился: дело ограничилось оплеухами дерзким сосункам и
несколькими угрозами. Вожаки стай предпочли не связываться с
незнакомым вампиром, за которого меня продолжали принимать,
принесли свои извинения и быстро ретировались. В конце месяца
старейшины провели очередной ритуал, и теперь духи предков
встречали гостей у самой границы участка во всей своей силе. Больше
оборотни не появлялись — у меня возникло свободное время.
Звенислав со скрипом, но согласился
выполнить просьбу Татьяны и проследить за правильным проведением
обряда по передаче части моих способностей. Кажется, помимо
нормального скепсиса у него были неизвестные мне причины опасаться
затеянного предприятия. Думаю, если бы не присущее мастеру города
любопытство да желание избавиться от одиозной подданной, черта с
два он бы вмешался в дела Харальдовой дочери. Так что я ждал
назначенного вампиром срока и терпеливо сносил ежедневные визиты
Татьяны, которая с каждым днем становилась все нервнее. Девочка —
хотя какая она, в двести пятьдесят лет, девочка, — жутко боялась,
что произойдет нечто, способное помешать ее планам. Естественно, ее
ожидания оправдались.