Пришлось зафиксировать мимические
мышцы в дружелюбной гримасе, тщательнее контролировать поведение
тела и следить за речью. Говорить медленнее, обдумывая каждое
слово, из-за чего уважаемый представитель Ордена Крылатой Ночи
вполне может составить низкое мнение о моих умственных
способностях. Ну и хорошо.
— Странно. В таком случае, я не вижу,
чем мы можем быть друг другу полезны.
— Вполне можем, — заверил Ференц. —
Нас интересуют планы отступника, и на данный момент вы —
единственный, кто знает о них хоть что-то. Случайная фраза,
подслушанный разговор способны навести воинов ордена на след…
— Малик никогда не обсуждал дела в
присутствии слуг, к которым относил и нас. Из допросов захваченных
пленников вы узнали больше, чем знаю я или мой сородич.
Колдун недовольно поморщился:
— Толку от них мало — простые
исполнители. Ближайшие помощники отступника или погибли
окончательной смертью, или исчезли вместе с ним. Прознатчики изрыли
все подземелье, ритуал длился целых четыре дня, но так ничего и не
нашли.
Повезло. Я вернулся на место
разрушенной лаборатории уже после того, как оттуда ушли маги.
Столкнись я с колдунами в то время — попал бы в плен.
— Поверьте, мне ничего не известно.
Знай я хоть что-то — немедленно сообщил бы сведения вам или любому
ближайшему отряду наемников. В обмен на обещание устроить Малику
долгую и болезненную кончину.
— Иногда то, что кажется
незначительным, наполняется смыслом в глазах посвященного.
— Не мой случай.
Внешне Ференц ничем не выдал
разочарования, хотя аура его выразительно дернулась. Моя пустотная
оболочка слегка подточила искусную маскировку — скрывать настоящие
чувства колдуну становилось все сложнее. Неясно, зачем он приехал.
Городом правит враждебно настроенный по отношению к ордену
властитель, потомок самого последовательного врага Крылатой Ночи.
Ференц рисковал жизнью, появляясь здесь. Или давние враги в
одночасье стали друзьями, сплотившись перед лицом общей опасности?
Темные ордены меньше прочих ратовали за снятие печати с прохода в
мир сидов, — в данном вопросе их устраивает существующий
миропорядок.
— Орден чувствует за собой
определенную вину, господин Максим. Ведь действия одного из его
членов разрушили вашу жизнь. Мы хотели бы как-то компенсировать
доставленные неудобства, хотя и понимаем всю запоздалость
предложения. Скажите, что мы можем для вас сделать?