— Сколько я спала?
— Недолго. Час, может, больше.
— Никто не приходил?
— Нет.
— Слушай, нужно позвать врача… Выйди из комнаты и позови Эдю. Хорошо?
— Но…
— Не бойся, за это не накажут, — я снова улыбнулась, дрожа как в лихорадке. Лицо покрылось испариной, а руки и ноги жутко замёрзли. – Только вниз не спускайся.
Мой голос становился всё тише и тише. Не было никаких сил продолжать разговор. Если прошло столько времени, почему до сих пор никто не пришёл? Или Дамиану абсолютно плевать на то, в каком я могу быть состоянии? Всё, меня списали со счетов?
Сморгнув капли пота, я смотрела, как Аня дёрнула дверь на себя и вышла из комнаты. Она звала Эдю, не отходя слишком далеко.
Почему же никто не пришёл?
Тяжёлые шаги уже раздавались на лестнице, когда я, не выдержав, уткнулась лицом в подушку. Так хотелось перевернуться или лечь набок, но вся спина, ягодицы и задняя часть бёдер полыхала таким жаром, что мне казалось, будто кожа оплавилась, и сейчас она слезет с меня.
— Твою ж мать!
Эдя не скупился на слова. Выругавшись пару раз, он щёлкнул рацией и одарил меня многозначительным взглядом. Действительно, как это я умудрилась прошмыгнуть мимо него, да ещё в таком состоянии.
Аня нервно заламывала руки, смотря на меня. Видимо, выглядела я действительно не очень.
Эдя нетерпеливо что-то бубнил в рацию, изредка прерываясь, чтобы услышать ответ в тонких радиопомехах. Аня крутилась возле Эди, заметно его раздражая. Толкнув её в плечо, он почти одним движением осадил её и заставил успокоиться. Девушка всхлипнула и присела на край своей кровати.
Меня начало не хило трясти. Я просто лежала и ждала, жалея, что заварила такую кашу.
Дмитрий Юрьевич пришёл заметно взъерошенный и взволнованный. Увидев, как я плачевно выгляжу, он протяжно вздохнул и тихо рыкнул:
— Вон.
Эдя, не раздумывая, схватил Аню за руку и потащил её в коридор. Мужчина так хлопнул дверью, что я невольно зажмурила глаза от оглушительного стука.
Врач же хмыкнул, поправил очки и аккуратно дотронулся до моего лба. Затем взял моё горячее запястье своими холодными пальцами и задумчиво смотрел на быстро бегущую секундную стрелку на своих дорогих часах.
— Кто это был…
— Донасьен. Жанна так его назвала.
Несмотря на всё, Дмитрий Юрьевич умел хранить молчание. Он был тем необходимым «буфером обмена». Жанна его по-другому никак и не называла. Наш любимый «буфер обмена». Честно, я не знала, что же это значит. Но… Ему можно рассказать всё, он даже с лекарствами может помочь. Девчонки часто бегали к нему: то за болеутоляющим, то за снотворным или успокоительным. При этом он подбирал безопасную дозу. Если кто-то заболевал, он выгораживал девочек перед Дамианом. Обычно он это делал в свете выгоды для клиента: кому понравится чихающая и кашляющая шлюха? А если вдруг допекло и хочется денёк отдыха… Ну, иногда и в этом Дмитрий Юрьевич мог помочь. В моём случае, он молчал про все те следы, что замечал у меня. Даже разговаривать пытался, но мне получилось убедить его, что сводить счёты с жизнью не в моих интересах. Да, я не видела родных уже очень много лет, но я совсем не хочу, чтобы вместо меня здесь оказалась Амина.