Тьфу на нее! Сумароков погрузился в документы.
Следующая станция – тоже одна из старейших, хотя и не такая красивая, выполненная в конструктивистском стиле. Дата – 14 сентября. Количество жертв не так велико, как в предыдущем случае… хотя, конечно, смотря с чем сравнивать. Поди объясни голому человеку с ободранной кожей, который кричит от боли и страха, потому что взрывной волной с него сорвало одежду, что ему повезло! Взрывная волна докатилась до платформы из тоннеля, где, не дотянув пары метров до станции, полыхнул поезд. По крайней мере, кое-кто из переминавшихся в ожидании на платформе остался жив. Время – четыре часа дня, начало пятого. Не так уж многолюдно, но… жертвы есть жертвы. Разве поддается количественному измерению человеческая жизнь? Шума было много – особенно в средствах массовой информации. Сумароков помнит, Раиса тогда причитала: «Ой, как в метро теперь ездить, как ездить? Страх один!» А Толик с Верой еще ее успокаивали, но своеобразно: «В метро опасно, а в других местах безопасно, что ли? Между прочим, дома тоже взрывают! Засыпаешь в своей постели, а проснешься под руинами… если проснешься». Ну и что их высказывания означают: здравомыслие или современный прагматический цинизм?
В последних классах школы и особенно в студенческие годы Толик наконец вырвался из-под материнского диктата, что положительно сказалось на его здоровье, внешнем облике и отношениях с людьми. В особенности – противоположного пола… Сумароков, вопреки старинной фамилии, не был настолько привержен фамильным устоям, чтобы не понимать: когда молодые люди начала XXI века произносят слово «подруга» или «друг» – это значит не совсем то же, что во времена его молодости. То, что сын начнет свой мужской путь в более раннем возрасте, чем он сам, не шокировало Сумарокова. Скорее, его шокировало, когда Толик отрекомендовал Веру «своей невестой». Не потому, что ему не понравилась худенькая девушка с темно-русыми волосами до плеч и скромной улыбкой, обнажавшей два криво выросших верхних зубика (надо было приглядеться, чтобы распознать ее красоту, но таких-то скромниц и любят всю жизнь). Совсем нет! Вера ему понравилась, но как они будут вить семейное гнездо? Где? На какие шиши? Оба студенты, оба привыкли обитать под теплыми крылышками папеньки и маменьки. А семья – это прежде всего ответственность: ответственность за самих себя, за будущих детей… К сумароковским речам, выражавшим справедливое негодование, примешивался и неприятный личностный оттенок вследствие шкурной тоски: ну вот, растили его с Раей, растили, во всем себе отказывали, ночей недосыпали, а теперь, когда самое время пожить для себя, изволь еще взваливать на плечи эту студенческую семью! Но если рассудить как следует, разве не прав он был? Прав на все сто!