— Немыслимо… — покачал головой Павел
IV. — Одинаковые? Совсем одинаковые?
— Да. Князь на этом особенно
настаивает, из-за чего, как я слышал, мастера долины Рейна немало
возмущались. Но он платит, и они делают то, что он хочет.
— И ты нам ничего не писал?
— У меня был запрет князя.
— Запрет? Но почему?
— Он опасался спугнуть своей
подготовкой врага. Что, дескать, люди Баязида сдадут его Селиму или
Сулейману. Что в немалой степени позволит консолидировать силы
османов. Кроме того, замириться с Египтом и привлечь его в качестве
союзника. В качестве компенсации за неудобства он облачил моего
слугу в воинское снаряжение своих легионеров.
— И насколько боеспособен этот… хм…
легион? — с некоторым раздражением спросил Павел IV, возвращаясь на
свое место.
— Он выглядит ОЧЕНЬ боеспособным, —
произнес сопровождающий Карло Борромео испанец с некрасивым шрамом
через все лицо. — Походит на крепкую терцию. Но с рядом отличий.
Князь не использует пикинеров, потому что у османов, да и всех
прочих в тех краях, нет обычая бить конницей натиском. Другой
крепкой пехоты вроде швейцарцев, фламандцев, ландскнехтов и уж тем
более терций там тоже нет. Местная пехота строя не знает и
вооружена белым оружием или дубинками. В крайнем случае — луками.
Есть и аркебузиры — янычары. Но их мало. Князь также не использует
в пехоте мушкетеров. Там только аркебузиры, но с длинноствольными
аркебузами. Кроме того, он включил в состав своей терции… хм…
легиона три конных отряда — конных копейщиков, рейтар и драгун с
мушкетами. И артиллерию. Как он сказал, легион без артиллерии — не
легион.
— Получается небольшая армия.
— Так и есть. Прекрасно снаряженная,
вооруженная и подготовленная армия. А его обоз — песня. Никогда
прежде я не видел такого устроения и благополучия. Как и общего
порядка. Крепкая испанская терция — толпа селян по сравнению с его
легионерами.
Павел IV задумчиво скосился на
кардинала Медичи, который продолжал благодушно улыбаться.
— А что тебя так развеселило? — с
раздражением спросил он у него.
— На днях мне стало известно, что
князь предложил рыцарям Тевтонского ордена присоединиться к его
походу. Они отказались, сославшись на немощь и неустроение. После
чего Андреас обозвал их трусами, мерзавцами и лицемерами, которые
только и способны грабить христиан.