Этот итальянец был родом из
Флоренции. В свое время его схватили и тайно продали в рабство
недруги. Сразу после того, как его наниматель и покровитель умер.
Своей смертью, несмотря на все попытки его врагов ускорить дело. Но
умер. И жизнь Сильвио следом полетела в Тартар…
Семьи нет.
Родичей нет.
Будущего нет.
И он сам раб, причем предназначенный
для продажи на рудники или галеры. И когда появилась возможность
уйти с Андреем на Русь, он охотно последовал за ним. Даже несмотря
на то, что его земляки уговаривали его отправиться с ними
прорываться к итальянским землям. Но ему некуда было возвращаться.
Да и что он найдет в родной земле? Врагов, раздосадованных его
возвращением? Нищету из-за того, что его владения, без всякого
сомнения, конфисковали и поделили давно?
Отомстить хотелось. А как без
этого?
Но не сейчас… Успеется. Месть — это
блюдо, которое принято подавать холодным. И спешить с ним не
стоит…
После ликвидации так и не начавшейся
Смуты граф Триполи вернулся в Тулу и организовал своеобразную
сортировку личного состава из числа освобожденных рабов. Ему
требовалось понять, какие люди пошли за ним и как ими можно
распорядиться.
Тех, кому было куда возвращаться, он
не только отпустил, но и помог с транспортом. Ведь в Нарву
регулярно теперь приходили испанские, английские и нидерландские
корабли, что позволило многим вернуться домой.
Многим, но не всем.
Те же масаи оказались отрезаны от
своей родины. Андрей им все объяснил. И предложил либо дать денег и
оружие, благословив на долгую и бесполезную в общем-то дорогу, либо
поступить на службу и уже никуда не дергаться.
Они посовещались и решили не
рисковать. От добра бобра не ищут. Да и дома их, скорее всего,
давно похоронили, отдав жен и коров другим…
Царь не захотел брать столь
экзотичных ребят. Слишком уж они «загорелые» были ликом. «Яко
черти» — как отмечал Иоанн Васильевич. Посему пришлось графу этих
ребят оставлять у себя. В качестве небольшого специализированного
отряда лично преданной гвардии. Той самой, что он оставил жене и
которая теперь обеспечивала ее безопасность. Исключая родичей и в
дополнение к ним, на которых теперь висело графство и крепость
Шат.
С остальными дела обстояли примерно
схожим образом. Кто хочет — может отправляться домой. Кто хочет —
может оставаться. Но в этом случае подчиняться Андрею требовалось
безукоризненно.