Поняла свою ошибку, когда он вдруг выпрямился и поджал губы.
— То есть не отрицаете, что он у вас есть? — вздернул свои смоляные брови.
— Вы всегда придираетесь к словам и совершенно не понимаете юмора? — вздохнула устало, стиснув пальцами переносицу.
От голода закружилась голова, уже слегка подташнивало, да и желудок недовольно урчал, но я чувствовала, пока Стейнар не уйдет, не быть мне покормленной.
— Расслабьтесь, вы же ни в чем не виноваты, правда? — прозвучал невинный вопрос, последовал мой кивок в ответ. — А невиноватые не нервничают, — наклонил голову набок, словно изучал меня со всех сторон и пытался препарировать взглядом, чтобы добраться до самого сокровенного — моих мыслей.
Вот только я ой как нервничала, и чувство вины или стыда здесь было совершенно ни при чем. Просто по опыту прошлого мира прекрасно знала — захотят, найдут, а если нечего, то подкинут. За этим дело не заржавеет.
— Если вы закончили проверку, садитесь в кресло, я осмотрю ваши зубы, — пробурчав, кивнула в сторону кресла для пыток. Думала поменять его, как только поправлю материальное положение, а теперь сомневаюсь. Может, оставить его для особо важных пациентов, как этот.
Господин Стейнар со скрипом присел в кресло, откинулся с опаской, а я недовольно поджала губы. Ишь, бугай, накачался до таких размеров, что моя новоиспеченная собственность вот-вот развалится под тяжестью богатырской комплекции.