Когти Соловья - страница 70

Шрифт
Интервал


Дружный испуганный вопль Рысей — последнее, что он услышал перед тем, как наступила тишина.

Весь день осиротевшие Рыси провели запертые в сарае. Охранники Филина втолкнули их туда, не удосужившись даже развязать. Они развязали друг друга сами, зубами разжёвывали узлы на стянутых за спиной и онемевших руках. По щекам Рина катились крупные слёзы, он всхлипывал беззвучно и даже не пытался утереть их. Тай и Лил угрюмо молчали. Смерть Соловья не укладывалась в головах. Казалось, подожди немного, и Соловей выбьет дверь, войдёт в полумрак сарая, влепит затрещину Рину, чтоб меньше шмыгал носом, и выведет их. Как всегда.

Не выведет. Они одни, и действовать придётся самим. Тай поднялся, незаметно сморгнул набежавшие слёзы, подошёл к двери, подёргал. Обошёл сарай изнутри, осматривая стены. Щелей не нашёл, и дверь крепкая — не выломать. Видно, что тут не коз держат, а запасы зимой — на совесть построено.

У Лила кровь запеклась на шее и дышал он тяжело и с хрипом. Тай опустился рядом на колени, осмотрел рану. Вроде бы ничего серьёзного, небольшой порез, но его даже промыть нечем.

— Как он? — Рин подобрался поближе.

— Нормально, — ответил сам Лил и задал вопрос, на который никто не знал ответа:

— Что нам теперь делать?

Медведи словно забыли про пленников. Они кричали, колотили в дверь, но добились только нескольких ругательств снаружи. Им даже еды и воды никто не принёс.

— Старый козёл уморить нас решил, чтоб никому про Соловья не рассказали, — проговорил Рин. Слёзы его давно высохли, но тут он не удержался, всхлипнул.

— Тихо, — вскинул руку Тай, — слышите?

Солнце село, и в и без того полутёмном сарае воцарился полный мрак, и тем отчётливее раздавались звуки. Снаружи у дверей кто-то был. Не топал сапогами и не бряцал оружием, а тихонько скрёбся, словно пытался открыть замок не ключом, другой, не предназначенной для этого железкой. Рыси подобрались, Тай поднялся и скользнул к выходу, прижался к стене. И когда замок всё-таки тихо щёлкнул, и дверь приоткрылась, с трудом удержался от рывка. Силуэт, возникший в дверях, на мордоворотов Филина не походил. Тощенький и хрупкий паренёк вглядывался во тьму, не решаясь войти.

— Эй, — нерешительно позвал он, — эй, вы здесь?

В ответ тишина. Мальчишка отлепился от косяка, шагнул в сарай.

— Эй, Рыси. Вы живые? — голос у него был тоненький и ломкий, как и он сам.